Черная вдова

Вторая комната была значительно больше кабинета. Майор вспомнил слова участкового о том, что Дончиков живет шикарно. Так оно и было на самом деле. Мебель - сплошной антиквариат. Кругом - канделябры, бронза, дуб, хрусталь, позолота. Одну из стен украшал камин. Как понял Латынис, это была имитация. Внутри "тлели" электрические дрова. Единственная вещь, олицетворяющая наше время, - японский телевизор с огромным экраном.

"Второй", - отметил про себя майор.

- Я слушаю, - скучным голосом произнес Дончиков, когда они уселись на старинный диван, обитый шелковым штофом.

- Юлий Филиппович, нам известно, что девятнадцатого октября у вас была одна молодая женщина, Ореста Сторожук...

- Не было у меня такой клиентки! - поспешно ответил зубной врач.

И снова Латынис заметил волнение и растерянность на лице Дончикова.

- Почему вы так категоричны? - поинтересовался майор.

- На всех больных у меня имеются истории болезни. - Дантист усмехнулся. - Я чту закон... А среди знакомых такой у меня, увы, нет.

- А я утверждаю, что Сторожук у вас была! Вспомните, пожалуйста, продолжал Латынис.

- Вы можете убедиться сами, есть у меня такая больная или нет! Хозяин вскочил, выбежал из комнаты и вернулся с кипой историй болезней.

Латынис просмотрел их. Карточки на Сторожук действительно не было.

- Вот видите! - торжествующе произнес дантист.

- Она продала вам два бриллианта, которые находились у нее вот здесь, - Латынис ткнул пальцем в свои щеки. - В коронках...

- В коронках?! - нервно засмеялся Дончиков. - Глупости! Впервые слышу, чтобы бриллианты носили во рту! Она что, жена графа Монте-Кристо?

- Кстати, я тоже впервые столкнулся с таким способом хранения драгоценностей или украшения рта. Но есть показания Сторожук, - глядя прямо в глаза врачу, сказал майор. - Она даже назвала сумму, которую вы ей дали: пятьдесят тысяч.

Дончикова словно пружиной подбросило.

- Какая наглость! Какая ложь! - заходил он по комнате, потрясая в воздухе руками. - Знать не знаю вашей этой... как ее?.. И вообще!.. К вашему сведению, у меня лечились такие люди!

И он стал перечислять фамилии, среди которых промелькнул второй секретарь горкома партии и первый зампредгорисполкома.

- Между прочим, вот здесь, в этой квартире, я облегчил страдания вашему начальнику, Саблину, - брызгая слюной, выкрикнул дантист.

- Знаю, - спокойно ответил Латынис, подумав, что время идти ва-банк. Видимо, именно потому, что у Дончикова совесть нечиста, он и беснуется. Надо рискнуть - срочно провести обыск. Именно сегодня, сейчас! Ибо стоит только шагнуть за порог, и Дончиков спрячет концы в воду. В экстренных случаях закон разрешает и без санкции прокурора. Конечно, риск нешуточный. Если ничего не удастся найти, неприятностей не оберешься. Но, как говорится, кто не рискует, тот не выигрывает.

- Ну что ж, Юлий Филиппович, как я вижу, правду вы говорить не собираетесь? - спросил майор.

- Нечего меня шантажировать! - взвизгнул врач.

И опять стал говорить, какие у него, в случае чего, найдутся защитники.

Ян Арнольдович поднялся с дивана, подошел к окну и вытер лоб платком. Лукин, зябший под расходившимся дождем, кивнул и быстро зашагал к подъезду.

Через несколько минут проиграл нежную мелодию дверной звонок.

- Видите, ко мне клиент, а вы!.. - заносчиво произнес Дончиков.

- Это не клиент, а понятые, - сказал Латынис, идя за хозяином в прихожую.

- Как... Какие понятые? - Лицо дантиста сделалось белее его халата.

- Обыск, Юлий Филиппович, - пояснил Ян Арнольдович.

- Вы не имеете права, - прохрипел Дончиков.

- Имею, - твердо заверил оперуполномоченный.

Латынис был убежден, что он на правильном пути, и поэтому позволил себе этот шаг. Уверенность майора подействовала на хозяина. Во всяком случае, он вдруг сник и перестал угрожать.

Лукин пришел с двумя соседями, которые скорбно молчали во время всего обыска, подавленные то ли роскошью и богатством обстановки, то ли непривычной для себя миссией.

Ян Арнольдович начал с кабинета, но ничего примечательного там обнаружить не удалось. В кухне поиски тоже не увенчались успехом. Когда майор перешел в большую комнату, Дончиков несколько ожил, засуетился.

"Уже горячее", - подумал Ян Арнольдович.

Его по какой-то необъяснимой причине все время тянуло к камину. Он и начал с него. Заглянул внутрь фальшивого очага, потрогал мраморную плиту, передвинул старинные часы. Мельком глянул на Дончикова. Тот не успел вовремя отвести испуганный взгляд, понял, что выдал себя, бестолково затоптался на одном месте.

Латынис стал простукивать изразцы, украшавшие стену над камином. Ему показалось, что одна из плиток звучит по-другому, чем соседние. Он постучал сильнее, прислушался.

Точно!

Ян Арнольдович попросил Лукина принести нож из кухни, подцепил изразец. Плитка отошла от стены. А за ней...

- Товарищи, подойдите сюда, - еле скрывая торжество, обратился к понятым Латынис.

Он пожалел, что не прихватил с собой фотоаппарат.

Ян Арнольдович извлек из тайника несколько разнокалиберных коробочек.