Черная Весна

Он подошел к королю, который азартно наблюдал за тем, как с бедолаги-убийцы сдирают одежду, и что-то ему сказал. Тот ткнул пальцем в направлении Дерье, как видно, давая понять, что подобные мелочи его не интересуют.

– Вернут, – сообщил мне Монброн, переговорив с начальником королевской охраны. – Ко мне домой пришлют.

– Очень хорошо, – обрадовался я. – Эта тоже ничего, но я к своей привык.

Если честно, я очень хотел получить обратно свою старую шпагу. За эти годы она стала частью меня, если можно так сказать. И потом – и ее, и дагу мне подарил Агриппа. С учетом отвратительного характера моего наставника по благородным забавам, любой его дар ценен втройне.

Мы покинули помост, и на это никто не обратил внимания – ни король, ни его свита, ни толпа. Оно и понятно – дальше на нас смотреть было неинтересно. Ни мы никого не убиваем, ни нас никто не казнит. Скука смертная.

Что примечательно – внизу лестницы, если можно так назвать пять ступенек, отделяющих помост от площади, нас ждали. Причем встречающих было больше, чем я даже мог предположить.

Кроме наших радостно улыбающихся соучеников, там обнаружились и родственники Гарольда, а именно пять сестер, шмыгающих носами и промокающих платочками уголки глаз, и мертвенно-бледная мать.

– Зачем? – сразу спросила она у него. – Убивать – зачем? Генриха могли просто выслать из города, и все.

– На год? На два? – попытался объяснить ей ход своих мыслей мой друг. – А после все началось бы снова.

– Ты ничего не понимаешь, – женщина покачнулась, Гарольд успел прихватить ее под локоть. – Мой бедный мальчик! Мой Генрих!

– Это было необходимо, – упрямо повторил Монброн почти себе под нос. – У нас не было выбора.

– У тебя, – сказала его мать так, словно плюнула ему в лицо. – У тебя его не было. Ты боялся его. И ненавидел. Ты даже не отважился сам это сделать и напустил на моего маленького Генриха своего цепного пса.

А вот и мне перепало. Не скажу, чтобы совсем уж безосновательно, но все равно мне стало очень неуютно.

Похоже, так и не погостить мне в гостеприимном доме Монбронов Силистрийских. Я теперь туда сам не поеду. У меня нет ни малейшего желания умереть от яда, изготовленного по старинному фамильному рецепту. А что меня там попробуют отравить, я не сомневался. Или прирезать, что менее вероятно.

Нет, я уж лучше до отъезда отсижусь в резиденции Асторга. Хорошо укрепленный дом, неплохая кухня, мягкая постель, в которой, к слову, я буду спать не один, а с Рози. Опять же, с Карлом выпью нынче вечером от души.

Я бы и Гарольду не советовал домой соваться. От греха. Жаль только, он меня не послушает.

– Мама, выбирай выражения, – потребовал Гарольд, щеки которого налились румянцем.

Кстати – как бы не впервые на моей памяти.

– Почему я должна это делать? – звенящим голосом сказала женщина, повернулась ко мне и обожгла взглядом. – Будь ты проклят! Навеки проклят!

– Боюсь, вы опоздали, добрая госпожа. – Я и не подумал отводить глаза в сторону. – Мы все, знаете ли, уже прокляты. Куда бы мы ни пошли, за нами постоянно следует смерть. Как-то так повелось.

– Истинная правда, – пробасил Карл. – Так и есть.

– Тогда желаю, чтобы она побыстрее тебя догнала, – истово произнесла женщина, развернулась и пошла прочь, не выбирая дороги.

И толпа, радостно галдящая и с интересом наблюдающая за началом четвертования незадачливого убийцы, расступалась перед ней.

Дочери последовали за матерью.

– Эраст, не знаю, что и делать, – замялся Монброн. – Понимаешь ли…

– Иди с родней, – хлопнул я его по плечу. – А я к де Фюрьи поеду. Все же понятно, чего зря говорить? И вот еще что – с телом брата не тяни. Солнце вон как лупит, на такой жаре он уже к вечеру может начать пованивать.

Рози укоризненно посмотрела на меня, правда, я так и не понял, почему. Все же вроде правильно сказал?

Но немедленно покинуть площадь нам не довелось, потому что сразу после того, как Гарольд направился вслед за родней, к нашей небольшой компании приблизилась знакомая мне до боли парочка.

– Я знал! – торжествующе заявил Борн и, по-моему, даже попробовал подпрыгнуть на месте, хоть и безуспешно. – Ты не мог не победить, дорогой барон!

И толстяк полез ко мне обниматься.

– Это кто? – холодно поинтересовалась у меня Рози, которой выбеленные щеки и многочисленные мушки нашего с Гарольдом нового приятеля явно не внушили доверия. – Эраст, я тебя спрашиваю?

– Это Борн, – ответил ей вместо меня Унс, а после отодрал от меня притоптывающего на месте брата постельничего и сердито сказал: – Ах ты, маленький паршивец!

– Почему маленький? – поинтересовался я.

– По размеру ума, – пояснил маг. – И совести.

– Совести у него сроду не было, – не согласилась с ним Рози. – Значит, это Борн. А вы кто?

– Это приятель нашего наставника, – буркнул я. – Мастер Унс Два Серебряка. Я тебе про него рассказывал.

– Рада знакомству, – произнесла Рози, с сомнением глядя на потрепанную фигуру мага.

Карл и Эбердин решили от нее не отставать и тоже поприветствовали Унса, который и не подумал им ответить тем же. Не в его это было характере. Ну и потом, он несомненно ждал моих объяснений.