Читаем Черная Вишня полностью

- Из какой глуши ты явилась, что не знаешь, как пользоваться светильниками?

- Знаешь, это очень долгая история, - замялась я, размышляя сочтут ли меня

душевнобольной, если я заговорю про другие миры и комфортные ли тут лечебницы для

психов.

- А мы никуда не торопимся, - в его голосе мне послышалась ирония.

- Ни слова, пока не поедим, сухари, грибы, лягушек, клубни, траву… я между прочим

дико голодная, и учти, вот такой голодной жизнью я не дорожу! – не выдержала я.

А мужчина явно прятал улыбку, рассматривая меня нахохлившуюся на диване в огромной

куртке. Точно, уголки губ едва заметно подрагивали. Тут в дверь стукнули и запах еды

стал явственно ближе.

Светловолосый, что ходил вдоль лагеря, размахивая руками и ставя щит, принес нам пару

мисок густой наваристой похлёбки, и какие-то лепёшки. Улыбался при этом так, что я

себя даже как-то неловко почувствовала. Рука сама потянулась волосы поправить. Я

согрела ладони о свою порцию, втянула носом аромат и тут заподозрила неладное.

- А ложку!?

Однако светловолосый успел скрыться. Зато вот брюнет сидел и уже откровенно

улыбался, рассматривая меня как какую-то забаву. Ответила ему возмущенным взглядом.

- Учитывая, что находимся мы в лесу в условиях стесненных, походных, я не погнушаюсь

есть руками. И моральных терзаний испытывать не буду, - заявила с вызовом.

- Ты забавная, - вдруг заявил мой собеседник, открыл неприметную дверку над плечом и

вытащил из открывшегося шкафчика салфетки, ложки и оплетенную бутыль с кружкой.

И я, наконец, добралась до еды. Не могу понять, с чего так сильно оголодала. Не мешал

даже внимательный взгляд моего пленителя. Ни капельки он аппетит не портил. В

похлёбке кроме крупы и мяса попадались и ниточки хвоща, и грибы, и белые колечки

пастернака. Тот, кто кашеварил, не побрезговал моей добычей.

Но всё хорошее имеет свойство кончаться. И еде кончилась, оставив легкое чувство

неудовлетворенности. Мужчина снова достал амулет луковку, снял игрушку с мощной

шеи и решительно протянул мне:

- В руки возьми, - поторопил он. - Давай.

Он предлагал мне эту вещицу с таким предвкушением и нетерпением, что брать мне её

резко расхотелось. Я вжалась в спинку дивана и бочком попыталась отползти к двери.

- Бери! - ох ты ж голос-то какой.

Рука сама дернулась и сгребла с его ручищи вещичку. Ничего не произошло. Напряженно

следивший за мной брюнет как-то расслабился. Я тоже. Уселась поудобнее, покрутила в

пальцах. Чем-то неуловимым она напоминала мне мою зажигалку. Символы орнамента на

крышке другие, но стиль исполнения похож. Действительно похоже на старинный брегет.

От нажатия на боковой орнамент "брегет" раскрылся.

- Шаю, - потрясенно выдохнул мужчина, подаваясь вперед.

Похоже на ругательство.

- Сам такой! – огрызнулась я, он же только хмыкнул.

Мы заглянули внутрь. Судя по его интересу, раньше эта штучка не открывалась.

Циферблатов там было несколько в обеих половинках. Навигационный прибор какой-то?

- И что это?

- Тебе лучше знать, шаю Вероника рода Шенк, - заметил он, склонил голову - Я, Шердан

Тарис, прошу прощения за неподобающее поведение. Меня ввел в заблуждение твой вид и

обстоятельства встречи.

И тут я поняла, что меня явно за кого-то приняли. И не знаю хорошо это или плохо, но, возможно, теперь у меня появился в этом мире какой-то вес. И этим надо пользоваться.

Шердан тем временем налил мне вина, протянул кружку.

- А раньше не мог представиться, - поинтересовалась, пробуя напиток.

- Надо ж было знать, кому представляюсь, - он продолжал изучающее на меня глядеть.

- И эта вещица тебе помогла? – я продолжала вертеть в пальцах раскрывшийся медальон.

- Да, он завибрировал при попадании твоей крови. В руках обычного человека он инертен.

Нежить бы обожгло.

На этом месте я поперхнулась вином и отбросила опасную вещицу на диван. Вот гад

какой!

- Смысл бояться? Ты ведь шаю. Тебе подчиняются древние артефакты, - пожал гад

плечами. Будто он сообщил что-то само собой разумеющееся. Хотя откуда я знаю, может

это тут в порядке вещей, как вон светильники непонятные. Пожала плечами.

- Ты, кажется, хотела рассказать свою историю.

Я снова задумалась о судьбе душевнобольных в этом мире. С другой стороны, у них есть

магия, может тут принято из мира в мир кататься как к себе на дачу. Опять же артефакты

какие-то древние. И решилась.

- Тогда слушай и не перебивай. Я из другого мира… - я начала кратко рассказывать свои

похождения последних дней.

***

- Сколько дней назад ты здесь оказалась? - произнёс Шердан спустя некоторое время.

Сейчас он сидел и рассматривал вещественные доказательства моей иномирности:

пуховик, сковороду, плеер, монеты, нож - в общем, всё, что я вытащила из рюкзака в

поисках рубашки. Куртка-то на мне чужая, надо её вернуть. Задумалась об откровенности

своего топика и приличиях, прежде чем вылезти из тёплой уютной кожанки. Впрочем,

чего этот наглый брюнет там еще не видел? Решительно стащила куртку и под его

внимательным взглядом влезла в свою одежду. Старалась не краснеть, считая прошедшие

дни, в то время как он следил за моими пальцами, застёгивающими пуговки.

- Получается сегодня двенадцатый день. Появилась я около полудня.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сиделка
Сиделка

«Сиделка, окончившая лекарские курсы при Брегольском медицинском колледже, предлагает услуги по уходу за одинокой пожилой дамой или девицей. Исполнительная, аккуратная, честная. Имеются лицензия на работу и рекомендации».В тот день, когда писала это объявление, я и предположить не могла, к каким последствиям оно приведет. Впрочем, началось все не с него. Раньше. С того самого момента, как я оказала помощь незнакомому раненому магу. А ведь в Дартштейне даже дети знают, что от магов лучше держаться подальше. «Видишь одаренного — перейди на другую сторону улицы», — любят повторять дарты. Увы, мне пришлось на собственном опыте убедиться, что поговорки не лгут и что ни одно доброе дело не останется безнаказанным.

Анна Морозова , Катерина Ши , Леонид Иванович Добычин , Мелисса Н. Лав , Ольга Айк

Фантастика / Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Самиздат, сетевая литература / Фэнтези / Образовательная литература