Чёрная волна

Захотел прочитать благодарственную молитву за избавление от смерти. Пока вспоминал слова, веспа качнула крыльями, будто заранее приняла благодарность. Резко взмыла вверх и пропала за облаками.

Те жители деревни, что встречали весп, всегда спорили, какого они были размера. Энзо, отец Хавьера, утверждал, что немного больше створки ворот в заборе вокруг деревни. Сын стражника деревенских ворот, утверждал, что веспы не больше девичьей груди. Но ему никто не верил, он был известный охотник до девичьих грудей, поэтому видел их повсюду.

Кто-то встречал небольших весп, формой идеально круглых камней, которые обточил прибой. Под брюхом веспы, говорили очевидцы, иногда торчал ровный слюдяной круг, а рядом с ним вспыхивал и загорался огонёк, как брюшко кузнечиков-светляков в тёмной глубине джунглей. Чаще же всего огонька не было.

Шаман Маттеус Коричневый Коготь клялся, что видел веспу размером с деревню, а глазищ у той было «больше, чем выдр во время Чёрной Волны.

Жители спорили друг с другом, но шаману не перечили. Если он видел именно такую веспу, то кто они такие, чтобы оспаривать его утверждения?

Пусть шаман редко выходил за ворота деревни, зато он варил из корней папполлы и семян макойи волшебный сок «делирант». Один глоток магического напитка позволял шаману окинуть взглядом весь мир островов, плывущий в горячих водах Бесконечного Осеано. Разве можно спорить с человеком, который видел мироздание и всё множество островов?

Первые веспы были замечены три оборота островов тому назад. Первым очевидцам не верили, подозревая, что они нарушили запрет на узнавание тайны – съели добытые семена макойи, вместо того, чтобы сдать шаману своей деревни.

Позже вместе с торговцами из соседней деревни пришли вести, что весп там видели давно и много. Сомневаться в реальности весп стало признаком отсталости.

Частое появление этих сущностей над деревнями мира вынудило шаманов всех деревень собраться на совет, чтобы решить: что несут веспы людям, благо или зло? Были опрошены все свидетели встреч с сущностями обратного мира.

Среди однообразных рассказов, мол, «шёл по берегу, услышал звук, увидел веспу», попалась история шамана из деревни Ниннария, на крошечном острове, что на краю мира. Шаман утверждал, что был похищен веспой и доставлен на веспу-матку, которая сама не летала, но висела за облаками. Из её брюха и рождались остальные веспы.

«В брюхе веспы-матки, – рассказывал шаман, – жили люди. Они походили на нас, но не умели говорить, а издавали дикие звуки. Одевались в странные мешки, покрывающие всё тело. Эти дикари раздели меня и стали тыкать палками, проверяя, живой ли я. Они были так глупы, что не поняли очевидного, поэтому решили уколоть меня иглой. Отчаявшись объяснить дикарям их невежество, я провалился в сон. Очнулся снова в лапах веспы, которая принесла меня на то же место, где взяла».

После совещания, шаманы объявили шамана с крохотного острова криворуким невежей, неспособным правильно приготовить корень папполы:

– Твои слова неверны, ибо несостоятельны, – объявил Маттеус Коричневый Коготь. – Если существует матка-веспа, то должен быть и оплодотворивший её самец. Самец же должен постоянно рыскать по всему миру, искать пропитание для самки, как это делают выдры в период Чёрной Волны. Никто из множества островитян самца не встречал. Ну, а то, что ты видел в брюхе несуществующей матки людей, вообще граничит с намеренной ложью.

Шамана заставили отречься от своей истории. Он признался, что неправильно сварил напиток и выкурил слишком много листьев макойи. Любой шаман знает, что нельзя смешивать дым и жидкость.

Совет пришёл к решению, что веспы ещё не проявили себя ни враждебно, ни дружелюбно, а это знак того, что люди островов подверглись неизвестному испытанию, которое, само собой, предвосхищало конец времён, о котором твердил каждый шаман, возвращаясь из неподвижного странствия с помощью магического сока делиранта.

Хавьер и не представлял, что именно он станет первым человеком, на которого укажут веспы, раскрывая свою сущность…

Глава 2.

Продажная тварь

Иван Лавинь, шеф-капитан Первого Отделения Жандармерии, с презрением смотрел на своего младшего брата. Тот сидел напротив его стола на неудобном стуле для посетителей. Иван специально попросил сделать сидение стула покатым, чтобы посетители не засиживались.

Ерофей Лавинь был младше Ивана на семь лет, но выглядел старше на все двадцать. Волосы седой бородёнки остро топорщились, как намагниченная металлическая стружка. Осунувшееся лицо, красные глаза и мелкие нервные движения пальцев дополняли образ несчастного пейзанина, потерявшегося в столице Империи.

Запущенный вид брата подтвердил подозрения Ивана в том, что Ерофей продолжал «собственное расследование», то есть шлялся по улицам Моску, заглядывал в бандитские притоны, о расположении которых вычитал в криминальной хронике.