Чëрная звезда

— Раньше этого не было, — отметил Ватсон, потянув носом. — Кстати, в вашей трубке не трихинопольский табак, как в старые добрые времена, а дешевая смесь низких сортов, которую курят портовые грузчики. Из чего я осмелюсь сделать вывод…

— О мой бог, что посеешь, то и пожнешь! — вздохнул Холмс. — Мой дедуктивный метод работает против меня. Да, черт побери, вы правы. В последнее время у жителей Лондона все слишком благополучно, что не лучшим образом сказывается на моих доходах от частной практики сыщика.

— Похоже, я вернулся вовремя, — улыбнулся Ватсон. — Благодаря удачной продаже моей практики, о которой я вам уже сообщил, я сейчас не испытываю недостатка в деньгах и с радостью ссужу вас любой необходимой суммой. И вообще, я хотел просить вас принять меня обратно в качестве компаньона по съему этой квартиры. Обязуюсь, как и прежде, быть вашим биографом и помогать…

Темнота напротив шевельнулась, как если бы человек, утонувший в ней, предостерегающе поднял руку.

— Насчет компаньонства буду только рад, — проговорил Холмс. — Что же касается всего прочего — думаю, в этом не будет нужды. Слышите, как внизу миссис Хадсон отчитывает кого-то? А тот пытается ей отвечать, причем — с весьма примечательным акцентом? Интуиция мне подсказывает, что прибывший желает предложить мне весьма срочное и важное дело — иначе для чего он проделал путешествие через Ла-Манш в такую погоду? Заокеанские же проблемы обычно недурно оплачиваются.

В подтверждение слов Холмса дверь распахнулась, и в комнату шагнул широкоплечий мужчина, одетый в роскошное пальто с меховым воротником. В левой руке посетитель сжимал трость, в правой — весьма объемистый дорожный саквояж. Взгляд этого господина был довольно тяжелым, как и его квадратная челюсть, словно вытесанная из арбединского гранита.

— Прошу прощения, что вошел без стука, — произнес он голосом, похожим на звук полковой трубы. — Дверь была приоткрыта, и я…

— Ничего страшного, — произнес Холмс. — Позвольте спросить, какая сейчас погода в Санкт-Петербурге? Сильно отличается от лондонской?

Веки гостя вместе с бровями медленно поползли наверх, напоминая при этом открывающиеся пушечные порты тяжелого парового фрегата.

— А откуда вы знаете… — начал он, но сыщик лишь махнул рукой:

— Нет ничего проще. На вас пальто с воротником из русского бобра. Этот мех гораздо более густой и блестящий, чем тот, что добывают в низовьях Роны или в бассейне Эльбы. Лицо у вас европейское, аристократическое, но при этом бледное, какое бывает у людей, выросших в нездоровой болотистой местности вроде Лондона, Буэнос-Айреса или Петербурга. Ваш английский неплох, но акцент все же весьма отчетлив. И вы совершенно точно не американец, так как, войдя, не оставили пальто, саквояж и трость миссис Хадсон, вероятно, опасаясь, что их украдут. Такое поведение характерно только для русских.

Даже при слабом свете огарка было заметно, как на лице гостя заиграли желваки, однако он справился с собой.

— Добавлю, что вы, вероятно, не только заправский дуэлянт, но и профессиональный военный, — произнес Холмс, ничуть не смущенный грозным видом посетителя. — По характерным мозолям на вашем указательном пальце можно понять, что вы постоянно тренируетесь со шпагой и пистолетом. Однако тонкий косой шрам на вашей шее нанесен, скорее всего, турецким ятаганом, что свидетельствует о том, что вы не просто светский дуэлянт, никогда не нюхавший пороха на настоящей войне.

Гость выдохнул, покачал головой, поставил саквояж на пол и машинально потер шею.

— Под Плевной я состоял адъютантом при его высокопревосходительстве бароне Николае Павловиче фон Криденере[98]. Из-за неисправности телеграфа был послан отвезти приказ генералу Шильдер-Шульднеру[99]. Нарвался на турецкую засаду, ну и… не повезло.

— Поскольку вы здесь, полагаю, что туркам не повезло больше… — усмехнулся Холмс. — Что ж, не угодно ли вам перейти к делу? Мое имя — Шерлок Холмс, а это доктор Ватсон, мой биограф, помощник и просто добрый друг.

Гость по-военному щелкнул каблуками:

— Капитан Талызин, Сергей Алексеевич, граф. Командир второго батальона Измайловского лейб-гвардии полка Императора и Самодержца Всероссийского Александра Александровича Романова.

Сделав паузу и покосившись на Ватсона, он продолжил:

— Прислан сюда тайно, по высочайшему повелению, и надеюсь, что мой визит останется между нами — так же, как и его причина.

— Тайны мы хранить умеем, — кивнул Холмс. — От мистера Ватсона у меня нет секретов, так что вы, ваше сиятельство, можете говорить совершенно свободно. Там в углу найдется вешалка для пальто. Прошу вас, присаживайтесь на эту оттоманку и поведайте нам причину визита в наш туманный Альбион из страны столь далекой и загадочной.

Граф не заставил себя упрашивать — видно, притомился с дороги. Устроившись на низком диване без спинки и подлокотников, где Холмс, когда не сидел в своем кресле, имел обыкновение полеживать, пуская в потолок клубы дыма из трубки, он начал свое повествование: