Чернее черного. Весы Фемиды

Когда полковник вошел в комнату, суперинтендант созерцал видневшуюся вдалеке базилику. Повадка полковника, как сразу заметил Аллейн, решительно переменилась. Теперь ее отличала бойкая развязность.

— Ага! — радостно возопил он. — Вот мы где! Крисси приводит себя в презентабельный вид. Сейчас спустится. Присядем. Может, примем по маленькой, чтобы время скоротать, вы как? Что будете пить?

— Вы чрезвычайно любезны, — в тон ему ответил Аллейн, — но, увы, не могу. Однако пусть это вам не мешает.

— Что, на службе не пьете? Жаль! Я ведь только так, показать, что мы на вас зла не держим, — пожал плечами полковник. — А я, пожалуй, выпью.

Он открыл на другом конце комнаты дверь, ведшую, по-видимому, в кабинет. Аллейн увидел на стене коллекцию шпаг и сабель, к которым были добавлены армейский пистолет и большое охотничье ружье. Полковник вернулся с бутылкой в одной руке и большим стаканом джина в другой.

— Ваше здоровье, — провозгласил он и лихо отхлебнул половину.

Подкрепившись и освежившись, полковник в шутливых тонах заговорил о покушении. Он, видимо, был совершенно уверен, что посла убил копьеносец, принявший его за президента. От этих черных всего можно ждать, сказал он, уж он-то их знает, столько перевидал, дай Бог всякому.

— Чертовски хорошие бойцы, уверяю вас, но верить им можно только до определенного предела.

Полковник считал, что, когда президент со своей компанией вернется в Нгомбвану, они управятся с этой историей по-свойски, все будет шито-крыто.

— Не удивлюсь, если у президента появится новый млинзи, причем вопросов никто задавать не будет. С другой стороны, он может решить, что этой публике следует преподать урок.

— Вы имеете в виду публичную казнь?

— Не ловите меня на слове, старина. — Полковник заново пополнил стакан. — Он этими штуками покамест не баловался. Не то что новоиспеченный покойник.

— Посол?

— А то кто же. У него по этой части довольно мрачное прошлое. Между нами и ближайшим столбом, разумеется.

— Правда?

— Командовал в молодые годы партизанским отрядом. Когда еще мы там были. Об этом нигде не писали, но в Нгомбване это все знают. После-то он, конечно, утихомирился.

Появилась супруга полковника: пристойно одетая, причесанная и жутко накрашенная.

— Время выпить? — спросила она. — Роскошно! Налей мне рюмочку, дорогой. Самую чуточку.

Она уже налила себе, и отнюдь не самую чуточку, подумал Аллейн. Все это довольно противно.

— Сейчас, — откликнулся ее муж. — Присядь, Крис.

Дама присела и полюбопытствовала, неумело разыгрывая веселость:

— О чем это вы тут сплетничали?

— Простите, что пришлось побеспокоить вас в столь неудобное время, — извинился Аллейн, — да еще когда вы не очень хорошо себя чувствуете, но мне хотелось задать вам один вопрос, миссис Кокбурн-Монфор.

— Мне? Сейчас? Какой?

— Зачем вы выстрелили из «люгера», а потом бросили его в озеро?

Миссис Кокбурн-Монфор открыла рот, издала странный звук, неуместно напомнивший Аллейну миссис Чабб, но прежде, чем она успела что-либо сказать, вмешался супруг:

— Заткнись, Крис. Это по моей части. Я сказал, заткнись.

Полковник повернулся к Аллейну. Стакан в его руке покачивался, но при этом, подумал Аллейн, вояка в достаточной мере владел собой. Он принадлежал к числу тех запойных пьяниц, которые редко напиваются по-настоящему. Удар, нанесенный Аллейном, был силен, но полковник его выдержал.

— Моя жена не станет отвечать ни на какие вопросы, пока мы не посоветуемся с нашим адвокатом. Ваше предположение ни на чем не основано и совершенно смехотворно. И до крайности оскорбительно. Вы еще не раз услышите об этом, Аллейн, не знаю, какой там у вас чин.

— Вот тут вы, боюсь, правы, — ответил Аллейн. — И не я один, вы тоже услышите. Ну что же, приятного вам вечера. Я, пожалуй, пойду.

4

— А самое странное в этом маленьком эпизоде, Братец Лис, вот что: занимаясь любительским подслушиванием разговора Кокбурн-Монфора с мисс Ксеноклеей Санскрит, для краткости Ксении, я поймал ее на бессмысленной по всем внешним признакам лжи. Рыцарственный полковник сказал: «Он — я то есть — и к тебе может прийти», — а она, вместо того чтобы ответить: «Уже приходил», — пробурчала: «Зачем?» Как-то не по-товарищески получилось, вам не кажется?

— Если эта теплая компания, — Фокс тщательно подбирал слова, — я имею в виду полковника с супругой, Санскритов, господина Шеридана и Чабба — создала что-то вроде клуба негроненавистников и если, что представляется возможным, исходя из того, что большинство их присутствовало на приеме, а также из поведения нашей дамы, они причастны к смерти посла…

Он набрал побольше воздуха в грудь.

— Ничего-ничего, я подожду, — вставил Аллейн.

— Я только хотел сказать, что с учетом всех обстоятельств не странно будет, если они теперь начнут с опаской коситься друг на друга. — Фокс тяжело вздохнул. — С другой стороны, — продолжал он, — и должен сказать, то, что мы знаем, заставляет меня склоняться к этой точке зрения, разгадка может оказаться вполне тривиальной. У охранника было копье, он им воспользовался, а уж что там в это время творилось в окружающем мраке, к делу не относится.