Чернила и кость

Джесс чувствовал себя оторванным от других, хотя и сидел прямо в середине их группы. Всему виной недавно пережитое, решил он. Еще не до конца выздоровел. Невольно он постоянно косился на Морган. Ей либо удастся ускользнуть до того, как они отправятся в Лондон, либо же ее уведут в Железную башню, когда они доберутся до Александрии. Теперь Вульф не станет ее защищать.

«Я могу попросить Брендана помочь ей скрыться. Посадить ее на корабль и отправить куда-нибудь подальше от всего этого. Может, в Америку». Джесс задумался, что за подобную услугу потребует его брат, но в итоге решил, что это не имеет значения.

Внезапно профессор Вульф кивнул в ответ на какие-то слова капитана Санти, а затем резко поднялся. Он неспешно подошел к их общему столу. Смех и разговоры всех студентов тут же полностью стихли.

– Я хотел лишь сказать вам, что вы отлично справились. Все вы. – Вульф колебался мгновение, но потом его взгляд остановился на Джессе, и он продолжил: – И я также хочу, чтобы вы кое-что четко для себя уяснили. Вы все видели жестокую иллюстрацию ответа на вопрос, почему данная работа может быть сложной и опасной. Мы не можем увести из города никого – ребенка, члена семьи, никого. Как только мы перестанем придерживаться нейтралитета, мы окажемся мертвы. У нас не было выбора, оставить ли ребенка, которого взял Брайтвелл.

– Получается, вы поступили так из благородных побуждений, – сказал Джесс. – Верно?

– Я поступил так, чтобы спасти нас всех, – ответил профессор Вульф. – Чтобы сохранить традиции и нейтралитет Библиотеки.

– Нейтралитет? Они пытались нас убить в Оксфорде!

– Когда люди в отчаянии, они идут на отчаянные поступки. Ты не можешь быть одним из них. Ты должен быть лучше.

– Вы хотели, чтобы я оставил ребенка в грязи, где тот бы просто-напросто утонул, – сказал Джесс. – Я бы не стал применять к этому слово «лучше». Факт того, что вы поменяли свое решение, не поможет мне обо всем забыть.

Профессор Вульф в течение долгих нескольких секунд смотрел Джессу прямо в глаза, а затем развернулся и снова занял свое месте рядом с Санти.

Все остальные уставились на Джесса, у каждого на лице застыл разного рода испуг. Халила наклонилась ближе к нему начал было:

– Джесс…

– Теперь нас осталось шестеро, – оборвал ее он. – Шесть. У Вульфа шесть свободных должностей. На этот раз он нас не проведет. А если и проведет, мне плевать.

Записки

Текст письма из личной переписки Фредерика Брайтвелла и его дяди Каллума Брайтвелла, зашифрованный в соответствии с семейным кодом и расшифрованный для удобства прочтения.

Безопасно выбрался из Оксфорда вместе со всеми своими вещами, хотя не могу сказать то же самое о своих людях. Придется нанимать новых, как только смогу устроиться на севере. Ни за что не останусь где-либо, где поблизости снуют уэльсцы, так что даже не пытайтесь меня уговорить на подобное. Одного столкновения с ними мне было достаточно, и я могу подтвердить эти слова своими новыми шрамами, которые до сих пор заживают.

Итак, к делу: я видел в Оксфорде Джесса. Мальчишка повзрослел. Мне, пожалуй, стоит называть его теперь мужчиной, потому что он ведет себя именно как мужчина, и он далеко не труслив, хотя, учитывая наши гены, другого я от него и не ожидал. Выглядит вполне довольным среди своих новых библиотекарских друзей. Будем надеяться, что он не возомнит себя местным и не променяет свой плащ на египетское золото. Над вами, однако, можно будет недурно тогда посмеяться, если подобное произойдет, верно?