Чернила и кость

Джесс осознал, что стоит прямо посреди зала, рядом с валяющимся у его ног шлемом. Его внезапно охватило желание броситься бежать. Однако вместо этого он поднял глаза и встретил взгляд Вульфа.

– Да, я готов, – сказал он.

Шлем будто душил и был тяжелым, точно выточенный из гранита, когда его опустили Джессу на голову. Он пах потом и опаленным металлом. «Думай об облаках». Он не мог. Джесс не мог думать ни о чем, кроме мучений своих друзей, которые видел до этого.

– Джесс.

Он открыл глаза. Морган вышла вперед и протянула ему руку.

Джесс взял ее за руку, и она крепко сжала его пальцы.

– In bocca al lupo, – сказала она.

Он повторил слова, а потом она отошла.

Скрыватель, шаркая ногами, подошел к Джессу и прижал свои дрожащие руки к шлему. Мантия старика пахла несвежим карри, как и его дыхание. «Он слишком стар, – подумал Джесс. – Может, он виноват в том, что случилось с Идзуми. Может, он меня убьет».

Джесс ощутил, как что-то окружает его, словно ураган из иголок, и затаил дыхание. А потом зажмурил глаза, как ребенок, прячущийся от чудовища в темноте.

Каким-то невероятным образом Джессу удалось сохранить жалкие остатки смелости, когда иголки вонзились в него и начали разрывать на части. Это было ужасно, каждая секунда, наполненная страхом смерти, и Джесс слышал, как с его губ сорвался вопль, который он не сумел сдержать. Перед глазами все застила кровь, и он чувствовал, как его тело содрогается, а потом…

А потом он упал на колени и уперся руками в каменный пол, все еще крича. Не сработало. Он опустился и перекатился на спину, заставив наконец себя замолчать, пытаясь дышать. Кто-то схватил его за плечо и оттащил… Дарио? Это был Дарио Сантьяго, который сдавил его плечо так сильно, что наверняка оставил синяк.

Дарио усадил Джесса у стены и оставил там. Впервые Джесс был рад тяжеленному рюкзаку, тянущему его вниз, тот казался теперь мягким, как перьевой матрас, чем-то знакомым, якорем в мире, который до сих пор содрогался и крутился перед глазами.

– Успокойся, – сказала Халила, ее руки сжимали кружку с водой перед глазами Джесса. – Выпей. Тебе тут же станет легче.

Джесс, не задумываясь, взял кружку, но его руки дрожали так сильно, что он расплескал половину себе на лицо и рубашку, однако и в глотку попало достаточно, и, как Халила и сказала, это правда помогло. Мир перед глазами постепенно перестал вращаться и обрел привычную форму.

Томас прибыл, пока Джесс все еще пытался прийти в себя. Работа Дарио, очевидно, заключалась в том, чтобы хватать новоприбывших за плечо и оттаскивать подальше, что не было такой уж легкой задачей в случае Томаса. Джесс отдал кружку обратно Халиле, и она налила в нее еще воды из кувшина, а затем поспешила с той же заботой к Томасу. У нее, похоже, не было никаких проблем с привыканием, она двигалась грациозно, а кружка в ее руках ни капельки не дрожала.

Джесс до сих пор ощущал гул в своей голове, как будто какая-то часть его создания пропала, потерялась в водовороте из крови, хотя, когда он провел руками по своему телу, все вроде бы было на месте.

Джесс при этом выглядел куда лучше, чем некоторые. Дарио и Халила, похоже, справлялись лучше всех, однако Гийом Дантон, который прибыл первым, неподвижно лежал на боку. Женщина, одетая в бежевую мантию библиотекаря, пыталась ему помочь – специалист из Отдела медицины, судя по символу в виде красной капли крови, вышитой на ее униформе. Гийом выглядел болезненно бледным и подавленным.

Джесс попытался оттолкнуться от стены и подняться на ноги, но у него не получилось. Он попытался снова и подполз к тому месту, куда оттащил Томаса Дарио. Томас уронил кружку, которая упала и намочила платье Халилы. Она спокойно налила еще воды и попыталась напоить Томаса снова. На этот раз Томас сумел сделать глоток, а потом еще один. В его глазах был ужас, и Джессу пришлось поискать что-то другое, на что смотреть. Некоторые вещи лучше не видеть.

Один за другим прибывали остальные. Портеро вырвало, и он плакал, однако быстро прибыли новые медицинские работники и занялись им. Хуже всего, казалось, справились Портеро и Гийом; Глен, похоже, даже и вода была не нужна – она почти сразу пришла в себя.

Джесс ненавидел ее за это. Он не был уверен, что вообще когда-либо сможет полностью оправиться после такого. А Глен просто расправила плечи и пошла дальше как ни в чем не бывало.

Как и Халила, у которой даже дыхание не сбивалось.

– Это, – прошептал Томас, – это было худшее, что я когда-либо испытывал в своей жизни. – Он выглядел очень напуганным. Джесс похлопал его по плечу и кивнул. – Я к этому не готов. Не готов, если работа требует от меня подобного.

– Такое бывает лишь в чрезвычайных обстоятельствах. Профессор Вульф сказал, станет легче со временем и практикой.

– Никогда не станет легче, и я никогда не стану практиковаться. – Томас огляделся по сторонам и заметил съежившегося в углу Гийома. Нахмурившись, он сдвинул брови так, что те почти встретились. – Он в порядке?

– Не похоже, – сказал Джесс. – Вот. Выпей еще.