Чернила и огонь

Я не могла не восхититься мужеством этой группы библиотекарей. Тот факт, что, находясь в стране, охваченной войной, посреди вражеского вторжения, эти мужчины и женщины оказались достаточно решительными, чтобы пойти на сделку с совестью и спасти библиотеку, говорил об их смелости, но в то же время это, казалось мне и весьма безрассудным поступком. Я всякое в жизни повидала, так что обладала своего рода иммунитетом к подобным мучениям. Ни одна книга, какой бы особенной она ни была, не заслуживает того, чтобы рисковать ради нее даже одной жизнью.

– Из этой группы работников, – продолжил он, – мне удалось отыскать только одну женщину. Ее зовут Филипа Диченти. Она была подростком, когда все это произошло.

– Наверное, она уже старенькая.

– Ей больше девяноста лет. Живет в доме престарелых недалеко от Рима. Я пару раз пытался с ней связаться, но безрезультатно.

– Наверное, у этой женщины есть занятия поинтереснее, чем с тобой встречаться, Олег.

– Я уверен, что человеку, который рисковал своей жизнью, чтобы спасти Библиотеку Еврейской общины, было бы интересно выяснить, что с ней стало. Она будет рада узнать, что мы не прекращаем ее поиски.

Он смотрел на меня, слегка приподняв подбородок, словно бросал мне вызов в ожидании того, что я с ним не соглашусь.

Этот жест заставил меня перенестись в тот момент, когда я сидела напротив Жозефины. Мать Фритц-Брионеса, обреченная на неподвижность и обладавшая лишь минимальными жизненными функциями, проявила невероятную заинтересованность в том, чтобы вернуть книги, когда-то принадлежавшие ее отцу. Впрочем, это не означало, что на ее месте так повел бы себя любой. Не все люди придают одинаково важное значение событиям, случившимся много лет тому назад. Возможно, эта женщина, эта Филипа Диченти, предпочла забыть о том, что произошло, и просто жить дальше, освободившись от ненависти и злобы. К тому же мне казалось несправедливым давить на эту старушку, заставляя ее обо всем вспоминать. Сколько страданий мы бы ей этим причинили?

Разумеется, Олега это, похоже, не очень волновало. Он был слишком сосредоточен на своей охоте за сокровищами, чтобы придавать значение чему-то еще.

– Вот бы съездить в Рим и поговорить с ней…

Больше он ничего не сказал, ограничившись этим многоточием, что могло означать все и ничего, одновременно перескакивая с одной мысли на другую.

– Ну, поезжай и встреться с ней, – предложила я.

– Я уже пытался, Грета, но Центральная и Земельная библиотека мне отказала. А у меня сейчас нет таких денег, чтобы позволить себе поездку в Италию.

Меня удивило, что он вообще обратился с такой просьбой к администрации библиотеки. Если у меня и оставались какие-то сомнения в том, что он полон решимости пойти на все, то сейчас они развеялись.

И тут я испытала соблазн: а что, если воспользоваться деньгами Фритц-Брионеса, чтобы поехать в Италию и встретиться с этой женщиной? Возможно, она видела или слышала что-то, что помогло бы нам набрести на след потерянной библиотеки. Кто знает, вдруг она даже назовет какую-нибудь книгу, которая поможет нам найти зацепку.

К счастью, меня быстро отпустило.

Нельзя было позволить себе ввязываться в эту авантюру. Я объяснила этот внезапный порыв своей встречей с Сарасолой и увлеченностью Олега, сумевшей взбудоражить мое подсознание. Здравый смысл пришел мне на помощь, напоминая о причинах, по которым я оказалась в этом городе. Я должна была найти хоть какую-нибудь деталь, указывающую на местонахождение библиотеки деда сеньора Фритц-Брионеса, а не гоняться за сокровищами или потерянными коллекциями.

– Удачи тебе в этом, Олег.

Я не стала дожидаться его реакции, повернувшись спиной и протискиваясь между двумя стеллажами к самому центру склада. Выбрав полку наугад, я отметила ее местоположение и приступила к подробному изучению всех книг и манускриптов, что на ней лежали, а было их немало.

У меня в голове продолжали витать мысли о тайне пропавшей библиотеки, но я заставила себя свести их к шепоту, к которому прислушаюсь лишь тогда, когда у меня не будет дел поважнее. Я уже была готова услышать доносящиеся из-за спины возмущенные возгласы, но Олег сдержал раздражение. Мысленно сказав себе, что так даже лучше, я продолжила заниматься своими делами с осторожностью исследователя, вступавшего на неизведанную территорию и не слишком понимавшего, чего следует опасаться.

Если бы я знала, что меня ждало впереди, то сбежала бы сразу.

26

Я наметила план действий, который заключался в том, чтобы не пропускать ни одной книги со стеллажа, прежде чем перейти к следующему. Я решила двигаться сверху вниз, слева направо и – вглубь.

Почти не осознавая этого, я провела там, в подвале, десять часов.

Этого времени мне хватило, чтобы изучить шесть с половиной шкафов. Я подсчитала, что с такой скоростью мне понадобится примерно два-три месяца, чтобы просмотреть все эти книги, если я буду соблюдать строгий график и отдыхать только один день в неделю и если у меня не возникнет никаких сложностей.

В любом случае, слишком долго.