Чернила и огонь

Это была неблагодарная, утомительная и скучная работа, но я бы соврала, если бы сказала, что этот процесс не доставлял мне удовольствия. Мне было приятно почувствовать себя в своей стихии, посреди всех этих экземпляров, годами томившихся в Лимбе, дожидаясь своего часа.

К сожалению, тема пропавшей библиотеки так и не выходила у меня из головы. Эта тайна была достаточно притягательной, чтобы заставить меня забыть обо всем остальном и всей душой и телом посвятить себя тому, чтобы ее разгадать, и именно поэтому она вызвала у меня такой страх. Мне не хотелось чересчур увлекаться, превращаясь в неприкаянную душу, у которой нет другой цели в жизни, кроме как блуждать в поисках сокровищ, которые, если посмотреть на вещи шире, находились довольно далеко. Да и сам Олег, обреченный находиться в Лимбе, как одна из этих забытых книг, символизировал то, во что превращусь и я, если разрешу себе поддаться подобным мечтаниям.

Я не могла себе этого позволить.

Именно поэтому я сосредоточилась на том, чтобы изучить каждую книгу, которая попадется мне под руку. В некоторых из них я нашла аннотации и пометки, а еще – уже знакомую букву «J» на первой странице, но ничего, что указывало бы на библиотеку отца Жозефины. Это не заставило меня упасть духом, и я мысленно повторяла себе, что если здесь есть книги, которые принадлежали этому мужчине, то рано или поздно я их найду.

Лишь на мгновение остановившись, чтобы передохнуть, я почувствовала, что мои плечи и шея слишком устали, чтобы продолжать. Я потянулась и убедилась, что потеряла счет времени. Уже, должно быть, близился час закрытия.

Я за весь день ничего не съела, о чем напомнил мне мой желудок, неожиданно заурчав. Я предположила, что и Олег проголодался, потому что, не желая оставлять меня в одиночестве в своем святилище, он тоже отказался от обеда. Это заставило меня испытать к нему неожиданную симпатию. В конце концов, он был просто дурачком, верившим в существование пропавших сокровищ и готовым остаться без еды, лишь бы не мешать мне.

Я уже задумалась, не пригласить ли его поужинать, чтобы компенсировать причиненные неудобства, но испугалась очередного неизбежного разговора о пропавших библиотеках, который, если честно, мне совсем не хотелось поддерживать. А вот чего я действительно хотела, так это побыть в одиночестве, заказать на ресепшене отеля сэндвич и, может быть, немного поболтать с Марлой, чтобы рассказать ей о своих скудных находках.

– Думаю, на сегодня достаточно.

Хотя я и заявила об этом без особых эмоций, Олег лишь с неохотой на меня взглянул и продолжил заниматься своими делами, перелистывая страницы книги, которую держал в руках. То, что он вот так меня проигнорировал, вызвало у меня ярость. Казалось, он швырнул мне в лицо свое разочарование из-за того, что ему не удалось добиться от меня более конкретных обещаний. Ну и черт с ним, сказала я себе. У меня в голове и так было слишком много всего, чтобы еще и переживать о том, какое впечатление я могла на него произвести.

Я ответила на его молчание еще большим молчанием. Возвращаясь к лифту, который должен был доставить меня к выходу, и проходя мимо Олега, я даже не взглянула на него на прощание. Я вышла из здания, сердясь на него и на себя саму за то, что все это меня так задело. Мне пришлось сдержаться, чтобы не вернуться в Лимб и не крикнуть ему в лицо, что мне плевать, что он обо мне подумает.

Выйдя во двор, я заметила, что на улице резко похолодало, так что мне пришлось застегнуть куртку и потереть руки в попытке согреть их.

Ченчо ждал меня на тротуаре напротив.

Он стоял, прислонившись к фонарю, абсолютно ничего не делая. Просто ждал покачивая зонтиком. Меня разозлило, что он даже не пытался скрыть своих намерений. Именно поэтому, вместо того, чтобы продолжить свой путь, я решила перейти улицу и встретиться с ним лицом к лицу.

Аргентинец поприветствовал меня, бодро улыбаясь, чему явно поспособствовали те несколько часов, что ему пришлось провести на улице.

– Эй, красотка. Рад тебя видеть.

– Хватит болтать.

В ответ на мою наглость он еще шире расплылся в своей акульей улыбке. Я не сводила с него глаз, чтобы показать, что я его совсем не боюсь, хотя и старалась держаться от него на некотором расстоянии.

– Скажи своему боссу, что я знаю, что он ищет.

Я думала, что мой ответ его удивит, но он обезоружил меня, смиренно и преувеличенно пожав плечами, одновременно прижимая к плечу зонт, словно ружье.

– Так вперед и с песней, красотка. Мы в тебя верим. – Он указал на меня своим зонтиком-ружьем. – Ты ведь знаешь, что к чему.

Я задумалась, правда ли он надеется, что этот комплимент заставит меня проникнуться к нему истинной благодарностью и пасть ниц.

– А я вам скажу, что вы можете пойти на хер, – парировала я.

Я торопливо удалилась, впрочем, не достаточно быстро, чтобы не услышать взрыв хохота, которым аргентинец отреагировал на то, как вывел меня из себя. В тот момент мне больше всего на свете хотелось иметь немного свободного времени и бейсбольную биту, с помощью которой я бы отправила его зубы в путешествие на другую сторону улицы.