Чернила и огонь

46

Со временем почувствовав себя более раскованно, мужчины завели разговор. Как перевел Олег, они обсуждали миграционную политику, ситуацию в Украине и кризис Евросоюза.

– А полиция вас отсюда не прогоняет? – поинтересовалась я.

Нищие поспешили ответить, что нет. Что полицейские время от времени приходят, чтобы проверить, все ли в порядке, и даже для того, чтобы убедиться, всего ли им хватает.

– Они в курсе, что мы никому не причиняем вреда, – сказал Юрек. – От нас никаких проблем, хотя есть и те, кто пытается представить нас преступниками.

Вряд ли полиция проявляла такую снисходительность, как они пытались нас убедить, особенно учитывая, что эта часть парка была гораздо более грязной, чем остальные, и люди сюда забредали гораздо реже. Сомнительно, что полицейские или местные жители были рады тому, что нищие разбили здесь лагерь, впрочем, возможно, они пока не нашли способа убедить их перебраться куда-то еще.

– А еще есть несколько организаций, которые нам помогают. Время от времени нам приносят еду и одежду. И лучше держаться вместе, чтобы иметь возможность друг друга защитить.

Мы закончили трапезу. Несколько мужчин удалились в свои палатки, так что остались только пара нищих, Юрек и мы с Олегом.

– А вообще все не так уж плохо, – заверил Юрек. – Некоторые люди платят, чтобы поесть на свежем воздухе, а мы это делаем каждый день. А ведь есть и те, кто по уши влезает в долги, чтобы жить на природе. – Он с гордостью указал на свою палатку. Казалось, он был доволен своим положением, хотя мне было сложно поверить, что подобному образу жизни кто-то мог позавидовать.

– Поначалу мне было трудно смириться с неопределенностью. Например, не знать, найдешь ли что-то на обед, или пойдет снег, а температура резко упадет и придется искать убежища в каком-нибудь подъезде или ночлежке. Но когда к этому привыкаешь, то это даже бодрит. Наши предки так жили, и у них все было неплохо. – Мне в голову пришло несколько доводов, которые опровергали эту теорию, но я сдержалась и промолчала. Заметив это, Юрек жестом попросил меня проявить терпение. – У меня нашли опухоль, – признался он. – Сказали, что она неоперабельная. Врачи говорили, что мне осталось жить примерно шесть месяцев. Это заставило меня все переосмыслить.

У меня волосы встали дыбом от того, как просто и легко он об этом рассказывал. Казалось, остальных нищих это откровение не удивило. Я предположила, что они уже привыкли к этой истории, словно он регулярно ее рассказывал.

– Ну, в конце концов оказалось, что она операбельна. И те шесть месяцев, что у меня оставались, стали для меня поворотной точкой, которая заставила меня гораздо больше ценить собственную жизнь и прежде всего время. Взгляни на меня, Грета: я – самый богатый человек на земле. У меня в распоряжении все время мира. – Он почесал бороду, не переставая улыбаться. – Когда я думаю о том, сколько времени потратил впустую за всю свою жизнь, то у меня голова идет кругом. Ты когда-нибудь задумывалась, сколько времени мы тратим, пока стоим на светофоре? Мы позволяем этому крошечному устройству распоряжаться самым ценным, что у нас есть, и сообщать нам, когда можно двигаться вперед, а когда надо стоять на месте. Тебе не кажется это нелепым?

Он вдруг поднялся, словно из-за охватившего его волнения не мог оставаться на месте и ему необходимо было ходить, чтобы лучше выразить свои мысли.

– Я на этом зациклился. На потраченном впустую времени, на минутах, которые мы с радостью отдаем. Если бы мы смогли собрать все время, которые провели в ожидании какого-нибудь события, то у нас накопились бы потраченные впустую, выброшенные на помойку недели, месяцы и даже целые годы. И что еще хуже – мы их не ценим, пока не становится слишком поздно.

Он сложил руки на груди, словно был готов поспорить с любым, кто ему возразит.

– Подумай об этом, Грета. Сколько часов в жизни ты слушала гудки в телефонной трубке, ожидая, пока человек ответит на звонок? Сколько раз ты слишком рано приходила на встречу и была вынуждена ждать на улице, абсолютно ничего не делая? Сколько минут ты провела перед кофеваркой, пока варился кофе? Ты когда-нибудь теряла пару часов в аэропорту, потому что авиакомпания, которой ты летела, заставила тебя прибыть туда раньше времени? Это просто нелепо, как ни крути. Самолет же все равно взлетит в свое время, во сколько бы ты ни приехала.

Его товарищи посмеялись над этим замечанием. Олег взял слово, и я испугалась, что он сейчас начнет спорить с Юреком, но этого не произошло.

– У меня на телефоне установлено приложение, которое показывает, сколько времени я им пользуюсь каждый день, – сказал он. – Однажды я заглянул в него и увидел, что ежедневно трачу больше трех часов, уставившись в экран.

– Три часа! – закричал Юрек. – Друг мой, если бы ты тратил три часа в день на учебу, то уже мог бы начать научную карьеру. Если бы тренировался три часа в день, то поехал бы на Олимпийские игры. А если бы вы с твоей девушкой посвящали три часа в день тому, чтобы заниматься любовью, то были бы в миллион раз счастливее, чем сейчас.