Чернила и огонь

Это описание показалось мне весьма точным. Я знаю многих коллекционеров, которые не способны расстаться с экземплярами, заполняющими все свободное пространство. Они считают чуть ли не кощунством выбросить или кому-нибудь подарить какую-либо из своих книг. А еще мне встречались типы, которые буквально не могут сказать «нет» ни одному экземпляру: у этих барахольщиков беспорядок царит не только в библиотеках, но и в жизни. Накопительство – довольно распространенный в нашем мире порок.

Не дожидаясь, пока мы дадим добро, Юрек обратился к группе таксистов, которые смотрели на нас, словно пытаясь подсчитать, сколько денег можно с нас содрать, учитывая, что мы – иностранцы. Юрек перекинулся с ними парой слов. Таксисты переглянулись, и после короткого диалога один из них выступил вперед и указал на свой автомобиль – старенький «Форд», увешанный рекламой.

– Он нас отвезет, – заявил Юрек. – Это обойдется нам не слишком дорого.

– А мы не можем поехать автобусом или поездом? – попыталась возразить я, но Юрек решительно отказался.

– В Добромеж не ходят ни поезда, ни автобусы, Грета. Вообще-то мне пришлось пообещать этому таксисту хорошие чаевые.

Благодаря этим словам я смогла составить представление о том, что за место нас ждало. Сделав смиренное лицо, Олег устроился на заднем сиденье рядом с Юреком. Я пока не понимала, правильно ли мы поступили, доверившись этому бездомному, о котором на самом-то деле ничего не знали. А тот факт, что нам еще пришлось отправиться в эту деревню, Добромеж, лишь прибавил мне подозрений и навел на мысли о том, что все это было не более чем огромной ошибкой – неприятностями, в которых мы окажемся по самые уши.

Я думала о Марле и о том, что она скажет, если я поделюсь с ней своими сомнениями. Скорее всего, она не придаст им особого значения и будет настаивать на том, чтобы я следовала чутью. Именно поэтому я решила сесть в это такси, хоть и на переднее сиденье. Мне совершенно не хотелось ехать, втиснувшись между Олегом и Юреком, да еще и терпеть исходивший от последнего отвратительный запах. Таксист не стал возражать и, как только мы устроились, завел свой «Форд», и мы тронулись в путь.

– Я уже много лет туда не ездил, – сказал Юрек, – поэтому предупреждаю вас, что понятия не имею, найдем ли мы что-то. Может, этот склад разграбили, а может, в нем кто-нибудь поселился. Тоже неплохой финал для подобного места.

Стараясь не привлекать внимания, я набрала название «Добромеж» в поисковике своего мобильного и выяснила, что деревня находится примерно в часе езды на машине. Гораздо дальше, чем я ожидала, но сейчас это уже не имело никакого значения.

Юрек еще довольно долго рассказывал о книжном магазине, которым управлял его отец, – одном из самых крупных в стране. Я чувствовала, что он говорил о нем с некоторой язвительностью. Он не только не разделял отцовской страсти к литературе, но даже считал ее безрассудным, эксцентричным увлечением, которое обременяло его жизнь до самой последней секунды. Казалось, он был чуть ли не зол на отца.

Олег ерзал на своем сиденье, смотрел в окошко и отвечал на каждую реплику Юрека вежливой улыбкой, явно взволнованный перспективой оказаться в полной старинных книг кладовке в затерянной деревушке где-то на юге Силезии. Интересно, как долго он мечтал о чем-то подобном.

Было глупо даже предполагать, что там может находиться Библиотека Еврейской общины Рима, но я решила его не разочаровывать. Реальность сама спустит его с небес на землю.

Наконец наступил момент, когда Юрек замолчал, и всю оставшуюся дорогу мы ехали в тишине. По мере того как мы отъезжали от Вроцлава, пейзаж за окном становился все более неприветливым, а небо пепельного оттенка – с каждой минутой все темнее и темнее. Я задремала и внезапно провалилась в глубокий сон, из которого час спустя меня выдернул неожиданно радостный голос Юрека:

– Выглядит знакомо!

Резко распахнув глаза, я поняла, что мы уже, должно быть, добрались до Добромежа, потому что суровый пейзаж сменился мощеными улицами с разбросанными тут и там домишками. Вид этот был скорее не идиллическим, а неряшливым. От него исходило тревожное ощущение заброшенности, которое лишь усиливалось из-за затянутого тучами неба, грозившего в любой момент разразиться ливнем.

Таксист высадил нас. Я заплатила ему столько, сколько он попросил за поездку, округлив сумму так, чтобы ему достались хорошие чаевые, и направилась за Юреком, который, не дожидаясь нас, уже свернул на улицу по правую руку от себя.

Наклонившись ко мне, Олег заговорил тихо, чтобы нищий нас не услышал:

– Думаешь, это хорошая идея, Грета?

Он уже не казался таким уверенным, как до этого. Было заметно, что нахождение в этой унылой деревеньке поубавило его решимость.

– Уже поздновато о чем-то жалеть, – ответила я. – Ну, и раз мы здесь, то ничего не потеряем, если просто взглянем на все одним глазком.