Черно-белая история

— Они сказали… э-э-э… как бы это помягче… что ты слишком медузообразен для особи своего пола, тебе не хватает скелета, — ухмыльнулся пес. — Причем, не наружного, как у моллюсков, а внутреннего, стержневого, как у них.

— Что? — опешил я.

— Да, — кивнула Ника. — Они действительно сказали, что ты хороший человек, но посчитали тебя слишком мягким и нерешительным.

— С чего бы вдруг? — возмутился я и прикусил язык, осекшись.

— Ты понимаешь язык дельфинов? — спросил я, когда сумел справиться с удивлением.

— Да.

— И ты слышала, что произнес, э-э… — я замолчал, не зная как сказать о своем мохнатом спутнике.

— Она видит и слышит нас, — подал голос ангел.

— Ты говоришь про большую черную собаку, которая сейчас, ухмыляясь, валяется у твоих ног? — спокойно осведомилась Ника, как будто бы речь шла о самом обычном домашнем питомце.

Вот ведь! И ничего не говорила.

— Ну, считай, сейчас сказала.

Ника протянула руку вверх, к небу, осторожно сняла звезду и положила ее себе на ладонь. В ее руке переливалась голубоватым пламенем белая сияющая искорка. Вокруг нее вращались несколько других, намного мельче и тусклее. Полюбовавшись на звезду, она вернула ее на место, а оставшееся на ладони свечение стряхнула в воду. Море замерцало спокойным голубоватым светом, а каждый гребень набегавшей волны теперь ярко сиял, будто мириады звезд искрились в воде.

— Вау! Как красиво! — послышалось отовсюду.

— И давно ты так умеешь?

— До сегодняшнего дня я и сама не знала, что так могу. Я еще только разбираюсь в том, на что способна. Поверишь, если скажу, что три месяца назад я была самым обычным человеком?

— Ну… — тяну я, не зная, что ответить.

— Это брат у меня был необыкновенным.

— Был?

Только теперь обратил внимание, что Ника сказала о нем в прошедшем времени.

— Да, три месяца назад его не стало. И его способности теперь постепенно переходят ко мне.

* * *

Они появились на свет с разницей в 20 минут. И эти 20 минут самым серьезным образом сказались на их судьбе. Никита, первым увидевший этот мир, получил необычный дар, а Вероника родилась самой обыкновенной девочкой. Астрологи что-то объясняли родителям насчет группы планет, которые оказались в момент рождения мальчика ровно в точке восхода. Так вот, этих 20 минут оказалось вполне достаточно для того, чтобы эта группа планет в гороскопе Вероники заняла самое зауряднее положение.

Ника и Никита были неразлучны. Но не нужно говорить, кто был лидером в их тандеме, это и так понятно. Ника всегда была на подхвате и всегда с обожанием смотрела на брата. Время от времени она задавалась вопросом, почему природа так щедро наградила одного из близнецов, обделив другого, не правильнее было бы поделить дар поровну. Иногда ей становилось обидно, но Ника гнала обиду прочь. Во-первых, она очень любила брата, а во-вторых, интуитивно чувствовала, что ей не хватит сил защитить свой дар. Но, как оказалось, сил не хватило и ему.

Никита умел многое. Ему было достаточно одного мимолетного взгляда, чтобы сказать, что за человек стоит перед ним. Он безошибочно распознавал ложь, мог остановить на лету брошенный предмет, на расстоянии мог зажечь или потушить лампу, он вообще много что мог. Он тонко чувствовал окружающий мир и к четырнадцати годам уже почти научился предсказывать природные катаклизмы. Чуть раньше он научился считывать информацию с инфополя Земли. Так он узнал о невидимых «коридорах», которые соединяли почти во все города Земли. Вместе с Никой они побывали в Санкт-Петербурге, Дели, Лондоне, Праге. Он мог просто сказать: «А не прогуляться ли нам сегодня вечером по Монмартру?», и они отправлялись к небольшой церквушке, где располагался такой вот «коридор».

Пару раз их выкидывало в странные места — непроходимый лес или пустыню. «Где мы?» — спрашивала Ника, но Никита только пожимал плечами: где-то на Земле. А затем добавлял, что всего лишь хотел удостовериться в существовании Асгарда и Ирема. Но после того, как они наткнулись на снежного барса, пожелавшего поприветствовать незваных гостей, Никита перестал брать сестру с собой. Своим визгом ты всех животных в лесу перепугаешь, смеялся он.

В последнее время он все чаще отправлялся один или брал с собой кого-нибудь из друзей — таких же отмеченных даром подростков, как и он сам. Каким-то образом эти дети чувствовали друг друга даже за многие тысячи километров. Постепенно научились мысленно общаться, а потом, когда Никита узнал о «коридорах», смогли встретиться. Кира, например, была подругой брата, Ника часто видела их вместе в городе, а ведь Кира жила в Москве.

Близнецы и их родители понимали, что способности мальчика не следует выставлять напоказ, об этом лучше помалкивать. Но случай распорядился по-своему. Никита просто не мог оставаться в стороне, если кто-то нуждался в помощи…

Ника начала рассказывать о страшном происшествии, случившемся в нашем городе, и я его вспомнил. О чудесном спасении двадцати двух детей и их отважном спасителе в прошлом году наперебой писали все газеты. Именно там он и получил перелом ноги.