Черно-белое мышление. Почему мы стремимся к категоризации и как избежать ловушек бинарной логики

Если вы не можете повернуть время вспять[110], то, как прекрасно продемонстрировали Дороти Мартин и ее сумасшедшая кучка отчаянных прорицателей, придется следовать старому пути.

Однако в последнее время все стало меняться. В последнее время мы стали свидетелями значительных и заметных изменений в способах и средствах борьбы с когнитивным диссонансом. Традиционно, как мы видели, когда мы сталкиваемся с доказательствами, противоречащими нашим убеждениям, то проявляем значительный интерес к поддержанию этих убеждений, отсеивая крупицы правды из множества пластов фактов (интерпретируя факты так, чтобы они соответствовали тому, что мы думаем), чтобы сохранить чувство идентичености, понимание того, кто мы есть на самом деле.

Но в последние несколько лет альтернативное решение неуклонно набирало популярность. Да, опровержение, несогласие и отрицание всегда служили нам оплотом веры и хранителями ценностей и принципов. Но покачивание головой и полное отрицание фактов знаменует собой радикальный поворот на нашем пути к когнитивной последовательности, к сохранению ясного самоощущения. Оно знаменует начало нового мира, где пристрастно отрицают постправду[111]. И где увеличивается количество фейковых новостей. Когда-то реальность была в общественной собственности. Факты были для всех нас одинаковыми. Но, звук за звуком, щелчок за щелчком – факты приватизируют. Что мое – твое, а что твое – мое… до тех пор, пока мы на одной стороне. Пока мы принадлежим к одному идеологическому племени.

В последнее время было довольно много написано о появлении ценностей постправды[112]. Важное место в повестке дня занимают предостерегающие комментарии, в которых говорится об онлайн-фрагментации традиционно более централизованных и якобы более авторитетных новостных агентств; развитие экономии внимания, характеризующейся информационной перегрузкой и уменьшением возможности критически оценивать контент; укоренившиеся категориальные предубеждения в алгоритмах нейромаркетинга, микротаргетинга, поисковых систем и социальных сетей, которые распределяют и распространяют контент не на основе его правдивости, а по запросу и предпочтениям пользователей; и распространение во всех формах средств массовой информации скандалов, пропаганды, мистификаций и плагиата в сочетании с общим сдвигом редакционной этики в сторону сенсации, таблоидизации, «мягких» новостей и информационно-развлекательных программ. Все эти факторы или их совокупность стали предвестниками наступления эпохи постправды, где отрицают все факты.

На то есть причины. С одной стороны, можно сказать, что даже обладатели самой сильной воли на свете будут искать доказательства, чтобы дискредитировать чужую точку зрения или придумать предлог поступать так, как им заблагорассудится, – как это делают антиваксеры, отрицатели изменения климата и теоретики заговора 11 сентября, – также верно, с другой стороны, что клики, свайпы и касания сделали проще, чем когда-либо прежде, не только возможность замалчивать факты, но и полностью их вычеркивать, делать вид, что их не существует.

Но я думаю, что есть кое-что еще, – еще один фактор, способствующий нарастанию волны отрицания, росту количества фейковых новостей и всплеску субъективной объективности, который больше говорит о вопросах идентичности, чем о проблемах умышленного сокрытия информации в онлайн-среде или аппетита к правдоподобному и сенсационному. Дело в том, что наличие линии или границы не просто создает различия. Оно их усиливает.

Рассмотрим выдающийся вклад социального психолога Анри Тэшфеля в развитие человеческих знаний, о котором мы говорили в десятой главе. Как заставить группу людей, которые никогда раньше не встречались, испытывать друг к другу неприязнь? Исследователь обнаружил, что решение было чрезвычайно простым. Нужно разделить людей на две произвольные группы и дать каждой группе время, чтобы «настояться». Очень скоро люди начнут проявлять фаворитизм по отношению к членам своего сообщества и будут противопоставлять себя членам другой группы. Наша потребность в «племени» настолько древняя и глубокая, что даже эти так называемые минимальные группы способны сделать нас лояльными друг другу.

В наши дни с распространением хештегов, онлайн-форумов и социальных сетей минимальные группы имеют привычку возникать повсюду, а наши очень отзывчивые кнопки групповой лояльности постоянно используют. Часто психологический клей, удерживающий такие группы вместе, представляет собой неприязнь или антипатию к определенному убеждению, личности или идеологии. Но даже в случаях, когда это не так, одно не подлежит сомнению. Сейчас сосуществует больше групп, чем когда-либо в нашей истории. Это означает, что групповая идентичность никогда не была более заметной или важной и никогда ее так сильно не зажимали в тиски.