Черно-белый фамильяр (СИ)

— Благодарю, — качая покупку в руке, удостоверился в правильности веса чиновник. После чего передал деньги. — Позвольте откланяться, — приподнимая шляпу, он цокнул низкими каблуками лакированных туфлей и, получив ответное прощание, устранился.

— Если увидите порчу, маленькая мисс, — предупредил молочник, — не подходите близко, а как можно скорее плюньте через плечо и убегайте. Сглаз увяжется, так только к чародею или ведьме идти…

— Спасибо, мистер Уотсон. — Ингрид достала из кармана монетки.

— Всего доброго! — убирая прибыль, пожелал громоздкий молочник.

— И Вам. — присела девочка.

Всё так же улыбаясь на прощание, торговец взвалил на плечо пустой бочонок, тут же услышав треск. Прямо по шву разошлась его рубашка.

— О, светлые боги! — неловко выразил досаду мужчина.

— Мистер Уотсон, — малышке Ин, обещавшей маме работать больше, пришла идея: — могу я предложить свою помощь и починить Вашу рубашку?

— Благодарю Вас, маленькая мисс! Достаточно ли будет за это одной «совиной головы»?

Цена неплохая, но её явно не хватит, чтобы заплатить по долгам. Потому девочка решила поступить иначе:

— Могу ли я взамен просить сливок? Вскоре вернётся отец, он любит кофе.

— Понимаю, понимаю, мисс! Хорошо, пусть будет так!

— Спасибо! — обрадовалась девочка, доставая из кармана нитки и иглу.

Пока сыродел, оставшийся в фартуке, скрывался за прилавком, юная шляпочница, сидя на бочонке рядом, старательно и быстро зашивала порванную одежду.

— Помогаете? — обратилась к ней какая-то пожилая дама.

— Да, вот досада… — ответил за неё сыровар.

— Дело благое, — закивала женщина, — а хороший труд должен и оплатиться не дёшево. Когда-то и я была швеёй, да ныне и глаза, и пальцы не те. Молодец, девочка, с таким рвением к работе не пропадёшь!

Не прошло и пяти минут, как работа была выполнена, да так идеально, что не осталось заметно ни узелочка, ни ниток! А потому мистер Уотсон, спасённый от позора, завернул ей с собой ещё и кусочек сыра!

Вновь не обнаружив во дворе ничего необычного, радостная малышка Ин вернулась домой с бидоном молока, кусочком Гвинского сыра и маленькой баночкой заработанных свежих сливок.

Конечно, отец любил кофе со сливками, но эти предназначались отнюдь не ему, поскольку ответственное лечение привередливого пострадавшего было сейчас куда важнее.

В последние дни кот наотрез отказывался подниматься в комнату, всё время проводя на кухне. Должно быть, устал от постоянного внимания маленькой Лили. Вот и сегодня, пока София уговаривала младшую дочь лечь спать после обеда, кот смог отдохнуть, пригревшись под лучами солнца на подоконнике возле задней двери.

Ингрид поставила добытое на кухонный стол и налила в блюдце сливок. Капнув в них пару капель зелёного лекарства, она предложила угощение придирчивому гостю.

Тот же, понюхав, пить опять не стал.

— Что с тобой такое⁈ Самый настоящий кот! Был бы собакой, таких хлопот бы мне не доставил! — разозлилась девочка.

Зверёк же только подошёл к двери и провёл по ней коготками, кажется, просясь на улицу.

Выдохнув, Ингрид его выпустила, оставив дверь приоткрытой, чтобы тот мог вернуться в любой момент. Сама же посмотрела на блюдце с пропавшими понапрасну сливками… А ведь, их можно было бы оставить для родителей.

Ингрид вошла в кладовую, чтобы перелить остатки в хранящуюся там посуду, тем самым освободив одолженную у мистера Уотсона баночку. Как, вдруг, позади, на кухне, послышался шум. Что-то упало.

Она тут же выбежала. На столе хозяйствовал вернувшийся кот. Перевернув пустую кастрюлю, он добрался до бидона, с которого уже скинул крышку. Однако, его внимание привлекло не свежее молоко, а кусок дорогого солёного сыра, который он уже успел покусать.

— Что ты делаешь! Это же…! — девочка согнала кота со стола, но было уже поздно. — Как же теперь? Почему ты такой⁈ Я тебя спасла, а ты!.. — она хотела было выгнать чёрно-белого грабителя за дверь! Но ей стало ужасно его жалко. В конце концов, что взять с обычного кота?

Малышка Ин, вытирая слёзы досады, взяла кусок сыра, который берегла для мамы, папы и сестры, и быть может, немножко для себя, и положила его на пол, прямо перед наглой мордой кота. Он же, в свою очередь, подошёл к недоеденному куску так, будто тот изначально предназначался ему. Девочка же, не имеющая возможности что-либо исправить, села рядом, заплакав.

Глава 5. Что-то здесь не так

Убрав все улики, совершённого подопечным преступления, Ингрид усадила довольного сытной жизнью кота в корзинку.

— Нет, так дело не пойдёт. — засучила она рукава: — Если ты продолжишь проказничать, мне не разрешат тебя оставить. А если про тебя прознает миссис Бимгейм, то мы вовсе вдвоём окажемся на улице. Ну-ка… — она принялась объяснять правила дома: — На стол нельзя, брать еду без спроса тоже нельзя. Выходить можно только, если в доме нет домовладелицы, а мяукать строго по часам…