Чёрно-белый мир (СИ)

— Альтеор Кольдт! — я вытянулась в полный рост и, стараясь не гнуть шею, обошла груду обломков.

Изумрудный взгляд лениво перетёк с попавшей в сети жертвы на меня.

— Вот как. Уже не урод?

Он спрашивал не потому, что хотел получить ответ, конечно, а из желания напомнить, что соблюдать субординацию уже поздновато.

На его плечо легла перчатка из дорогой, гладкой кожи.

— Прости, я виноват, — произнёс Бальтазар тихо, но я услышала.

Так переживает из-за того, что ослушался приказа? Надо же.

Константин повернул голову и уставился на ладонь кузена на своём плече, как на таракана в тарелке.

— Скройся с глаз, Зар.

Он сказал это, не повышая голоса. Но от этого лишённого жизни тона было не по себе больше, чем от последней брани. Бальтазар, верно, считал так же. Он сделался белее полотна, и мне стало его жаль. Почти.

— Как прикажешь, альтеор.

Он отошёл к солдату, который чудом смог доковылять до начальства и теперь сидел, привалившись к старому дереву. Мужчина тяжело дышал, по виску его бежала кровь, смешанная с потом. Бальтазар выхватил из слабых рук белые ленты и, присев перед раненым на корточки, начал накладывать плотную повязку.

— Как он? — спросила я Константина, но этот урод даже не думал отвечать.

— Не заговаривай мне зубы! — резко сказал он. — Сообщай что хотела. Или уже заткнись и сдавайся.

На миг я растерялась. Почему-то не ожидала, что человек, о холодности которого на Амираби слагают легенды, сходу возьмёт такой тон. Нет, с грубостью я мирилась с детства, и у меня вырос панцирь. Просто он истончился в домике на краю Юнайского леса. От участия семьи Шелли с меня слезли крепкие чешуйки, открыв миру розовую, податливую кожу. Но сейчас мягкость была лишней. Она мешала защитить тех, кто воспитал её во мне.

— Я хочу, чтобы вы оставили Николаса и его семью в покое.

Всё-таки следовало отдать Константину должное. Он даже не рассмеялся, как недалёкий злодей из классического боевика.

— И почему я должен это сделать? — спокойно спросил он.

— Я знаю, что вы ищете.

Его глаза блеснули, но он умел держать контроль.

— Продолжай.

— Ваша дочь, Саманта, она… она у меня.

— Ты что?.. — начал было Николас; я даже не заметила, когда он успел встать рядом.

Константин приложил ребро ладони к губам, жестом останавливая парня, который привык ему подчиняться. Взгляд его при этом прилип ко мне, как будто на всём белом свете не было других глаз, кроме моих.

— С чего мне тебе верить?

— Её секрет. Я знаю.

— Согласен.

Вот так просто? Он, честно говоря, застал меня врасплох, поскольку, что делать дальше, я ещё не придумала. Но мне и не нужно было напрягать мозг. Сын короля быстро перехватил инициативу.

— Где я могу её забрать? Как вы её выкрали? С ней всё в порядке? Она не пострадала?

Вопросы сыпались как снег в феврале, и мне пришлось его прервать.

— Постойте! Вы всё неправильно поняли. Во-первых, Шелли не имеет к делу отношения. Он по дружбе помогает искать ингредиенты для нужного мне в личных целях зелья.

Большим и указательным пальцами я сжала локоть Николаса: «Не спорь».

— Во-вторых, я не ворую детей. Девочку мы нашли в армейской палатке в горящем лесу близ Багрового поля. Обстоятельства знаете сами.

Альтеор на секунду отвёл глаза и нехотя кивнул.

— Мы забрали её из того ада. Никто не мог предположить, что она ваша дочь.

— Положим, я поверил. С кем она сейчас?

— В надёжных руках. Не хочется пугать добрых людей. Позвольте привести ребёнка туда, куда скажете, ровно через четыре дня.

Было видно, что Константину непросто пойти на это, но он быстро принимал сложные решения.

— Хорошо, — сквозь зубы процедил он. — Буду ждать дома. Где находится Кленовая роща, знает каждая собака. Даю трое суток и ни минуты более.

— А…

— После того как вернёте дочь, Шелли войдёт в дом родителей почётным гражданином, а не дезертиром. Что-нибудь ещё?

Последняя фраза была сарказмом, разумеется, но я сделала это — произнесла:

— Да. Кое-что.

Брови мужчины взлетели вверх, как пара встревоженных птиц, и всё же любопытство победило возмущение. Он молча ждал, когда я выдам, какого чёрта мне ещё надо. Николас заметил, что я внезапно растеряла запал и испытываю некоторые трудности с подбором слов. Однако ему снова не дали раскрыть рта. В речи Константина звучала насмешка:

— Ну что же ты? Казалась такой смелой, а сейчас духу не хватает попросить грифоньей крови?

«Мстит за «урода», — промелькнула мысль, а потом до меня дошло, что он сказал, и я приложила похолодевшую ладонь к горячему лбу, бормоча бессвязное «как» и «откуда».

— А вы полагали, мы пришли навестить прадедушку? — теперь альтеор явно забавлялся.

Искорки веселья делали его глаза похожими на молодую листву, подсвеченную весенним солнцем. Мне же от упоминания монаршего предка стало совсем плохо. Нужно было скорее заканчивать этот балаган, пока не вскрылся факт нашего вандализма.

— Так как вы поняли, что мы ищем? — на выручку пришёл Николас.