Чернобыль: История ядерной катастрофы

И тем не менее ноябрьский митинг стал поворотным моментом в истории Украины. Приблизительно через два часа после его начала к микрофону неожиданно прорвался Иван Макар, физик, только что освобожденный из-под административного ареста за организацию оппозиционных митингов во Львове, культурной столице Западной Украины. Этот город, аннексированный Советским Союзом в соответствии с заключенным в 1939 году пактом Молотова-Риббентропа, в годы перестройки стал центром мобилизации национальных сил. Едва Макар появился на трибуне, сотрудники КГБ тут же отключили микрофон, но он все равно обратился к собравшимся. Предупредив их о том, что союзные власти готовятся принять законы, препятствующие обретению республиками экономического суверенитета, Макар призвал украинцев создать народный фронт по примеру прибалтийских республик, чтобы вместе с прибалтами бороться за независимость от центра. Произнесенная без микрофона речь имела далеко идущие последствия. Во время его выступления митингующие требовали у властей включить звукоусиление, скандируя: «Ми-кро-фон» – так впоследствии был назван снятый при участии Юрия Щербака документальный фильм об экологических последствиях Чернобыльской аварии, и именно это слово стало боевым кличем активистов, требовавших гласности в отношении Чернобыля и других болезненных для украинского обществ проблем[441].

23 ноября, через десять дней после киевского митинга, украинские писатели сформировали рабочую группу по созданию «Руха». Ее председателем был избран Иван Драч, к группе также примкнули Олесь Гончар и Юрий Щербак. Несколько недель спустя на писательском форуме Драч заявил, что необходимость создания «Руха» «продиктована прежде всего идеей Чернобыля», а затем пояснил, что «единственная альтернатива этим атомным станциям – это Народное движение Украины». Много лет спустя он писал, что «Чернобыль был стимулятором всех демократических процессов в Украине, польская „Солидарность“ – примером, а Союз писателей – колыбелью»[442].

Сплотив единомышленников вокруг проблемы Чернобыля, украинские писатели получили возможность просить всесоюзное руководство принять меры по ее решению. В конце 1988 года Олесь Гончар, Борис Олейник и другие видные украинские писатели направили в ЦК КПСС обращение, основанное на требованиях, прозвучавших на ноябрьском митинге в Киеве. Они требовали создать специальную комиссию для изучения последствий Чернобыльской аварии, поставить под общественный контроль деятельность Министерства энергетики и Министерства здравоохранения и провести референдум о продолжении строительства атомных электростанций. Республиканские власти фактически поддержали писателей. Дальше замалчивать проблему было невозможно.

«Надо признать, что в республике длительное время не уделялось должного внимания осуществлению мер по охране окружающей среды», – писал в Москву первый секретарь украинской Компартии Владимир Щербицкий. Он напоминал столичным коллегам и начальникам, что руководство Украины уже просило центр остановить строительство Чигиринской АЭС – именно таким было одно из главных требований ноябрьского митинга. Кроме того, Щербицкий возражал против строительства в Украине новых атомных электростанций. «По данным Академии наук УССР, – писал он, – до 90 % территории Украинской ССР характеризуются сложными геолого-гидрологическими условиями, в основном неблагоприятными для строительства АЭС»[443].

Ситуация в стране поменялась. Вдохновленные горбачевской политикой гласности республиканские культурные элиты под знаменем перестройки восстали против республиканских партийных властей. Для мятежных интеллектуалов вроде Сергея Набоки, ветеранов диссидентского движения, таких как Олесь Шевченко, и внешне лояльных советской власти писателей, таких как Иван Драч, Чернобыль стал еще одной актуальной темой наряду с политическими свободами, правами человека и развитием украинских языка и культуры. Оказалось, что эта новая повестка вызывает куда более широкий отклик, чем все остальное. Именно проблемы, связанные с Чернобылем, позволили украинским диссидентам и мятежным интеллектуалам пошатнуть единство в рядах коммунистического начальства и настроить республиканскую политическую элиту против центрального руководства.

Горбачеву и московским реформаторам внезапно пришлось иметь дело с объединенными силами мятежных интеллектуалов и недовольных, растерянных руководителей республики. Союзные власти никак этого не ожидали. Заметнее всего эти перемены сказались в области атомной энергетики. Республиканские политические лидеры и национальные культурные элиты требовали, чтобы Москва прекратила строить новые атомные электростанции и остановила уже существующие. И это было только начало. В 1989 году протестные движения по всему Советскому Союзу напишут на знаменах лозунги, неразрывно связывающие ядерную безопасность и национальное освобождение.

Глава 19 Восстание против атома