Черное Дерево

Мы располагаемся в помещении со старыми бочками, и Вильф катает их пинками из стороны в сторону, заставляя меня кидаться в них топорами по его команде. Не самая быстрая цель, но отличная мишень для начинающего. По закону подлости Айн спускается в погреб за вином. Она идет на звук, посмотреть, что там за грохот, и выскакивает прямо на нас в тот самый момент, когда Вильф орет «Давай!» – и катит бочку в мою сторону. Итог: испуганная и вопящая на полу женщина, разбитый кувшин с драгоценной жидкостью и бархатное платье, пригвожденное топором к бочонку.

Обижаться на Вильфа бессмысленно. Он делает бо́льшую часть работы, развлекая меня забавными историями из жизни. За три дня монотонного труда я узнаю от него больше, чем от Овы за месяц. Он такой же болтун, язык как помело. Эти двое – идеальная пара.

Вильф умело переводит беседу на другую тему, когда я заговариваю о девушке, и я больше не пристаю к нему с этим вопросом. Ова было заглядывает к нам в курятник, скрывая ревность под благовидным предлогом принести воды «осужденным», но быстро сбегает от предложения нам помочь. Конечно, кур щипать – не барское это дело…

 

Лето в Тривинде сухое и жаркое. Благодать находиться в такое пекло в подземельях горной гряды, но птицу содержат на воле – в просторных вольерах на поверхности гор. Нам с Вильфом достаются все «прелести» зноя: от пота до жажды и общей усталости. В тени от навеса разве что голову не печет. С утра и до вечера я мечтаю, как окунусь в ледяную воду в своей ванной комнате.

Не зря летние празднества, славящие божеств, хотя и отмечают повсеместно, у гномов проходят с наибольшим размахом. Куда лучше веселиться в прохладных пещерах, чем париться под раскалённым светилом. В Леорух скоро съедутся все сливки местного общества, включая людей, эльфов и даже орков.

Последних видеть мало кто хочет, но не принять послов – возобновить войну. Брэди злится на Дрейвна, что тот пускает вражеских шпионов (именно так он думает о прибывающей делегации от Пожирателей) в сердце Лауритха. Я же с предвкушением и дрожью жду представителей всех рас. Одних – из-за естественного интереса к новым видам: настолько ли страшные орки, как мне рисует воображение, так ли прекрасны эльфы, как в экранизациях фэнтези. Других, «человеков», – из-за возможного разочарования в них. Далеко не все из них «свежие» пришлецы, как я, со схожим менталитетом и взглядами на многие вещи.

Основная часть людей в Тривинде, как говорят мне гномы, – потомки попаданцев уже в нескольких поколениях, впитавшие в себя дух и уклад нового мира. Александр – яркое тому подтверждение. Типичный дикарь с патриархальными замашками. Неспроста я получила тот медальон, и Древо закинуло меня во владения гномов. Именно здесь, в катакомбах, царит равноправие в почти привычном для меня смысле. Бабуля знала, что делает, отдавая меня под защиту подземного короля. И если бы не куры… было бы даже легко и беззаботно. Остальные «повинности» мне только на пользу.

Недостатка солнечного света я не испытываю даже до наказания, и все мои еще месяц назад еле заметные веснушки яркой россыпью украшают щеки и нос. Всему виной братья и их тренировки на свежем воздухе: беготня по горам, с их точки зрения, придает больше сил и выносливости, чем в темных галереях. Помимо новых ссадин и синяков в подарок я получаю легкий золотистый загар. Сомнительное украшение для знатной гномихи, да еще накануне всеобщей ярмарки, и Айн сокрушенно вздыхает о моей былой аристократичной бледности. Ей хочется, чтобы подопечная блеснула на заключительном пиршестве в новом роскошном платье, которое она шьет специально для этого случая.

У Айн старые счеты с эльфами, вернее, с их необыкновенной портнихой, и гномиха рассчитывает взять реванш искусным шитьем и безупречной моделью в моем лице. К чему лукавить – на мне ее изделие будет смотреться куда лучше, чем на той же Ове. Если сравнивать маленький народ с эльфийками, конечно. Вильф же осмеливается озвучить невестке общее мнение братьев насчет этой затеи, что соревноваться с колдунами и магами – все равно что плевать против ветра. Пожалуй, именно с этих слов и начинается наша с гномом опала. И я не знаю, стоит ли идти к Айн после всего на заключительную примерку, завершит ли она работу для чокнутой человечки, однако эта демонстрация мастерства нужна ей больше, чем мне.

– Знаешь, чему мы тебя не научили? – спрашивает Вильф и смеется над тем, как я закатываю глаза. Еще одна наша выходка – и Брэди того и гляди разудочерит меня, отправив к оркам.

Гном швыряет наполовину ощипанную курицу в котел с кипятком, подходит ко мне, упирает правую руку в бок, отставляя в сторону локоть. Знаю этот жест: так приглашают здесь на танец кавалеры своих дам. Каждый вечер после ужина гномы устраивают энергичные пляски. Движения несложные, напоминают нашу польку. В первые же дни я говорю, что не люблю танцы, и гномы не настаивают, не зовут меня присоединиться, побаиваясь Брэди. На самом деле я еле высиживаю до конца трапезы, борясь со сном да и стесняясь нового окружения поначалу.