Черное колесо

Чедвик воткнул свой фонарик в груду песка: он откопал еще две черные мумии, лежавшие друг на друге лицом вниз.

— Пока четыре. Должно быть, в этом втором зрении что-то есть. Или…

Он не стал развивать свою мысль, но переместил фонарик и принялся раскапывать новый участок песка.

Из второго сундука Мактиг извлек статуэтку слоновой кости примерно десяти дюймов высотой. Восклицания его и Бенсона заставили нас с Чедвиком подойти. Статуэтка слегка растрескалась и пожелтела почти до цвета янтаря эпохи Мин, но в остальном сохранилась превосходно.

— Африканская, — объявил Бенсон, насторожившись в ожидании наших замечаний.

— Похоже, рабовладельческую теорию не подмочить, — сказал Чедвик.

Уродливая маленькая фигурка, одновременно стройная и коренастая, пулеобразная голова и раскосые глаза напоминали статуи с острова Пасхи. С анатомической точки зрения были сильно подчеркнуты женские особенности.

— Вот и все, — с сожалением сказал Мактиг, вставая. — Остальное — просто обрывки.

В третьем сундуке оказался мусор, как в старом птичьем гнезде.

Чедвик возобновил свои раскопки. Большой Джим отошел к засыпанной песком койке у дальней переборки. Как изорванное знамя, со столбов безжизненно свисали обрывки полога. Бенсон хлопнул по столбам и разочарованно сказал, что неплохо бы было их прихватить и заказать копии, но, похоже, они не выдержат перевозки.

— Вот и все, — с сожалением повторил он, как ребенок, развернувший последний рождественский подарок, но не нашедший ожидаемого.

— Есть и пятый! — объявил Чедвик. — Могут быть еще. Доказательство неопровержимое. Ваше второе зрение вам пригодилось, Майк, вы сумели произвести на меня впечатление.

— Благодарю за комплимент, — раздраженно ответил Мактиг. — Только помните, что и недостатки у него тоже есть. — Понять его ответ можно было по-разному.

Бенсону он сказал:

— Уже поздно, сэр. Если мы вскоре не вернемся на «Сьюзан Энн», Пен не найдет нас и, вероятно, организует поиски.

Джим не очень охотно согласился.

— Мне нужно колесо, — сказал он, — а к тому времени, как мы его отвинтим, рассветет. Что ж, совершим еще одну вылазку и попробуем раскопать песок. Я надеюсь пробраться на засыпанный нос.

Они с Чедвиком собрали находки. Кивком головы Бенсон предложил всем выходить.

Мактиг заколебался:

— Погодите!

Он подошел к рыжеволосой мумии, легко поднял, отнес к койке и положил набок. Сказал серьезно:

— Бедный старина Рыжий! От него немного осталось!

Он порылся на груди у мумии, потом украдкой взглянул на нас. Я понял: он проверяет, заметили ли мы медальон, выпавший из обрывков одежды. Он неуверенно подошел к нам.

— Он так долго простоял за столом, — смущенно объяснил Мактиг, — что мне захотелось наконец уложить его.

Чедвик повернулся и двинулся к трапу. Бенсон улыбнулся. Если бы руки его не были заняты добычей, он бы наверняка потрепал Мактига по плечу. Он заторопился за Чедвиком, по пути крикнув, чтобы тот шел медленнее.

Я похлопал Майка по плечу вместо Бенсона. Он мне очень нравился.

Мы вышли в ночь в сопровождении нескольких светящихся клочьев тумана. Остановились, глубоко дыша: свежий воздух подействовал, как холодная ванна. Я почувствовал, что стал чище. Большой Джим передал мне саблю, пистолет и обломки дерева; чашу и статуэтку он доверил Чедвику.

Нам потребовалось гораздо меньше времени, чем он думал, чтобы освободить штурвал от креплений; Чедвик даже сказал, что колесо словно бы само хотело вырваться. Когда Бенсон рассматривал проржавевшие крепления, корабль снова заскрипел — резким, дрожащим хрустом, похожим на далекий хриплый хохот.

Мактиг не стал смотреть. Прежде всего он подошел к двери и закрыл ее: оттуда дул сильный сквозняк, словно освобожденная каюта облегченно дышала. Потом подошел к гакаборту и посмотрел на песчаную дюну, скрывавшую от нас огни «Сьюзан Энн».

С каждым скрежетом инструментов Большого Джима, с каждым треском корабля Мактиг вздрагивал и морщился. Пальцы его сжимали разбитый поручень.

— Готово! — возбужденно воскликнул Бенсон. — Можете расслабиться, Майк. Добрая Пятница кончилась[3].

Колесо оказалось не очень тяжелым. Бенсон поднял его и понес к лестнице. Над ним, холодная и чистая, как нота хрустального гонга, горела утренняя звезда.

— Спускайтесь, Майк! — приказал Бенсон. — Потом вы, доктор. Чед передаст вам добычу.

Ирландец повернулся, в последний раз осматривая палубу, криво улыбнулся при виде колокола. Потом глубоко вздохнул, развернул лестницу, спустился и стал светить мне вверх. Спустился и я. Чедвик остановился на полпути, передавая находки от Бенсона мне. Последним, держа колесо, спускался Бенсон.

Мы взглянули на корабль: как черная грозовая туча, он закрывал звезды, по-прежнему слегка потрескивая.

Чедвик сказал:

— Пока песок полностью закрывал его и давление было равно мерным, все было в порядке. Но сейчас он, кажется, не выдерживает.

Звуки напоминали скрежет арктических льдов. Большой Джим тревожно сказал:

— Похоже, мы вовремя унесли ноги.

Он подхватил колесо и заторопился по песку. В ста ярдах от остова мы остановились и обернулись.