Черное перо серой вороны

— Ну, как вам сказать, как он решает? Решает. В зависимости от обстоятельств. Тут у него все схвачено. Хозяин, одним словом, — увиливал от прямого ответа Чебаков, пытаясь вспомнить, что он такого уже наговорил про Осевкина. Никак не вспоминалось. Однако надо как-то соответствовать, а то Валера подумает, что мэр — это так себе, пустое место. И Чебаков, понизив голос и наклонившись поближе к Валере, заговорил: — Понимаете, Валера, мы все, так сказать, еще только приноравливаемся к новой системе. Один так, другой эдак, третий черт знает как. Что касается Осевкина, то, честно скажу: жадноват. Копит деньгу. А куда купит и для чего, непонятно. Было предложение создать в Угорске футбольную команду, чтобы выступала на первенстве области. И чтобы Осевкин ее финансировал. Куда-а та-ам! И слышать не хочет. А мне приходится думать о людях. И не только по должности, но и по человечности. О каждом, можно сказать, индиви-ду-уме, споткнулся Чебаков на трудном слове. — И о детях, и о рождаемости в том числе, и о той же бабке. Она ж, эта бабка, работала всю свою жизнь, вкалывала, а мы ее бросили, дали пенсию с гулькин нос, и — крутись, бабуля, как хочешь. А у нее — никого. Одна! И силы уже не те. И крыша течет, и колонка водопроводная далековато, и дрова надо заготовить. Как быть? То-то и оно. И все ложится на мэра, все на него. Опять же, не стану скрывать: воруют.

— Все? — спросил Валера, заглядывая в заплывшие глаза мэра.

— Как это — все? — обиделся Чебаков. — Все — это есть в корне неправильная точка зрения с политической точки зрения, — назидательно произнес он и опять погрозил своим коротким пальцем. — У нас в городе большинство граждан — честные, порядочные люди. Опора, можно сказать, власти. Презумпция невиновности! — выставил он палец вверх и с удивлением посмотрел на него. Вдруг сморщился и закхекал: — На всех не хватает! Кхе-кхе-кхе!

Закхекал и Валера, чтобы поддержать настрой собеседника.

— А Осевкин? — не выпускал он мэра из орбиты свои интересов.

— Осевкин? А что Осевкин? Ну, иногда задерживает зарплату. Штрафует за всякие нарушения. Но, должен сказать прямо: народ относится к этому с пониманием. Не все, конечно, есть отдельные типы, которым сколько ни дай, им все мало и мало… — И, насторожившись: — А что, жаловались на него?

— Да нет, что вы! Я, честно говоря, еще в самые низы не спускался: не успел.

— И не надо спускаться, Валерочка! Что вы там найдете, в этих низах? Ни-че-го! Люмпены и эти… Как его?.. Все забываю… впрочем, не важно. Да. Так вот, надо смотреть шире. Особенно столичному журналисту. Это в нашей газетенке можно понизу шаркать тапочками, а вам — вам не к лицу. Давайте выпьем еще! Выпьем за успешное решение глобальных проблем! Только достаточно глобальные проблемы решают достаточно положительно все, так сказать, остальные проблемы! — воскликнул Андрей Сергеевич, разливая водку по рюмкам.

Глава 43

«Да-а, перебрал я вчера, перебрал, ничего не скажешь, — думал Чебаков, тряся перед собой штанами и никак не попадая ногами в нужные места. — Еще возьмет, черт долговязый, и опишет в своей газете, как мы с ним пили водку и о чем разговаривали. У него, поди, и диктофон был включен… Как же это я не сообразил? Ведь что-то в его кармане оттопыривалось! И лазал он туда то и дело. Не спроста же лазал, а наверняка включал и выключал. А делал вид, что лазает за платком. Вот и доверяй после этого людям, — убивался Андрей Сергеевич, будто статья уже появилась в газете и теперь все будут показывать на него пальцем. — Пальцем — еще куда ни шло. Можно сказать, черт с ним, с этим пальцем! А вот если Осевкин… — и в животе у мэра похолодало. И даже руки вспотели и перестали слушаться. — Однако, — принялся он искать выход из положения, — можно будет сунуть ему несколько тысяч… в рублях… Конечно, в рублях! Не в евро же. Скажем, штук десять. В порядке гонорара. Он и этому, небось, рад будет до соплей. Видно же — голь перекатная. Вот только как это сделать? Черт его знает, как это сделать. Надо будет посоветоваться с Ниной Петровной Сорокиной. Баба она умная и пронырливая, ей все нипочем, — решил Андрей Сергеевич, застегивая молнию на ширинке. И тут же вспомнил, что его разбудили по поводу пропажи дочери. И еще вспомнил, что вчера он ее, дочь-то свою, не видел. И даже не вспомнил о ней. А все из-за этого Валеры, черт бы его побрал! — Вот еще незадача! — с досадой подумал Андрей Сергеевич. — И, как всегда, не вовремя!»

Вызвав дядю Владю, своего шофера и телохранителя по совместительству, человека основательного, из бывших милиционеров, он велел ему опросить всех на предмет, кто видел Светку, когда и где, и о чем говорят промеж себя.