Черное Солнце. За что убивают Учителей (том I)

— Черный мор уже должен был сожрать вас за эти годы, как сожрал Лианор, обетованную землю, где текли молоко и мед. Верховные жрецы храма Тысячи Солнц были подобны богам, но даже они оказались бессильны. Нет способа остановить эту напасть. Но то, что вы до сих пор живы и в какой-то степени даже процветаете, означает, что вам удалось задобрить небожителей и отсрочить своё наказание, — он взял короткую паузу, прежде чем произнести главное обвинение. — Вы принесли великую искупительную жертву, не так ли?

На сей раз Яниэр не решился отпираться или отрицать услышанное, только молчал и с ужасом смотрел ему в лицо.

— В прошлый раз я наверняка рассуждал так же, как и теперь, и наверняка так же обратился к тебе. Куда еще было мне идти в мире, в котором исчезло всё, что я знал. И то, что я всё-таки был принесен в жертву, изобличает твоё предательство. Ты отдал меня Элиару.

— Всё так, — едва слышно выдавил северянин, — но остановить его было не в моих силах. Если бы я решился укрывать первую инкарнацию Учителя, ваш Второй ученик разрушил бы Белые Луны и вы всё равно погибли бы. Бенну сильнее всех, никто на Материке не способен противостоять этому великому городу. Я не мог, не мог вас спасти…

— Звучит очень рационально и очень правильно. Формально мне не в чем тебя обвинить. Наверное, каждый на твоём месте выбрал бы себя.

— Вы злы на меня, но то, что я сделал, было продиктовано необходимостью, а не личным желанием или враждой…

— Что ж, уверен, у тебя был веский повод вырвать мне сердце.

— Всё не так… Мы думали, в следующий подходящий день после жертвоприношения Элиар сможет снова призвать вашу душу, и вы будете жить. Ведь к этому моменту он уже в совершенстве освоил ритуал призыва. Связать душу можно лишь кровью, и эта кровь имелась у Второго ученика.

— Какой славный план, — язвительно похвалил Элирий. — Какие прекрасные, а самое главное удобные принципы! Тебе превосходно удаётся выдавать черное за белое, душа моя.

Первый ученик вздохнул.

— Мы были уверены, что это лучший выход, меньшее зло, и ради победы над недугом можно пойти на него. Черный мор и вправду отступил. Однако прежде он унес многие жизни, в том числе и жизнь Янары, моей сестры. В те годы она жила в Бенну, в самом эпицентре болезни. Элиар взял ее в жены и увез с собою, а мне оставил Ангу. Небожители приняли великую жертву, и эпидемия остановилась. Но, по какой-то причине, которую мы не могли понять, ваша душа не откликалась на зов. Элиар пришел в отчаяние, сознание его на долгие годы помутилось горем. Он принёс множество жертв, пытаясь вернуть вас. Но всё было напрасно.

Яниэр смотрел на него чистыми, в точности как у сестры, небесно-голубыми глазами. Красный Феникс вспомнил: действительно, у Первого ученика была сестра-близнец. Кажется, что-то связывало его с нею.

Первородный поморщился и покачал головой, не прерывая эту долгую исповедь, — тягостную для ученика и совершенно бесполезную для него. Впрочем, кажется, Яниэр говорил о своем преступлении с облегчением, словно был рад, что наставник всё узнал и не приходилось хранить эту мучительную тайну. Этим признанием нынешний владетель Ангу хотел бы примириться с собственной совестью.

— Это решение далось тяжело, — с трудом продолжил рассказ северянин. — Вы не хотели умирать и проклинали нас обоих на смертном одре. Я… не знаю, как у Элиара хватило силы духа закончить ритуал. В те дни он почти не говорил с вами, чтобы не ассоциировать вас с новым телом и не привязаться к нему. Наверное, это помогло. Я умолял его остановиться и отказаться от замысла, но… увы, Великий Иерофант остался непреклонен и уверен в своей правоте. Это было… самое ужасное, что мы совершили. Произошедшее — роковая ошибка, на которую ваших учеников толкнуло отчаяние. Сотни лет мы оба живем с сожалением.

Невероятно. Когда-то эти двое были непримиримыми соперниками и смотрели друг на друга, как злобные псы… но, похоже, ученики сумели, позабыв о разногласиях, объединиться против своего наставника. Элирий гневно нахмурил брови.

— Убийцы, — полным презрения голосом ровно проговорил Совершенный. — Мера греха в ваших сердцах давно переполнена.

Яниэр открыл было рот, но ничего не сказал, словно бы хотел оправдаться и не мог найти слов. Стены из сожалений крепки — не так-то просто выбраться из них.

— Я… и Второй ученик… мы оба глубоко сожалеем о случившемся.

«Никогда. Я вас никогда не прощу».

Глава 22 Журавль роняет перо. Часть 2

Глава 22. Журавль роняет перо. Часть 2

Эпоха Черного Солнца. Год 160

Безвременье и бесцветье

— Учитель, что же вы наделали… — словно сквозь толщу воды слышит он знакомый гортанный голос, пронизывающий века. — Зачем заставили меня сотворить с вами всё это…

Элирий решительно не понимал, где он. Он снова не чувствовал своего тела, как в самый первый миг пробуждения, когда душу его грубо выдернули из небытия могущественным темным ритуалом.