Черноморье

– Тут, – грязный палец ткнул в конец дамбы, – раньше маяк стоял, сейчас там груда камней осталась. При дневном свете сложно не заметить, ориентируйтесь на нее, затем заворачивайте налево, к берегу. Там садоводства бывшие пойдут, выжившие есть, с местными старайтесь не контактировать, ну их в баню. Вроде мирные, но всякую дурь выращивают и потребляют, у некоторых давно кукушка поехала. Мало ли чего сдуру выкинут.

Мужчина показал на Цимлянскую ГЭС, отмеченную на довоенной карте:

– Старый рассказывал, что ее уже нет, верно?

– Да, плотина разрушена к чертям, ничего там не осталось. Теоретически можно свернуть вот сюда, в котлованы, и доплыть до бывшего завода. Судомеханический вроде. Да один хер разница. А там и Цимлянск за ним начинается. Но я бы посоветовал плыть вдоль берега Цимлянского моря. Там и город прямо по курсу будет.

– Что там? Ты в Цимлянске был?

Миша пожал плечами.

– Вроде тоже люди живут, сообщения с ними почти нет, только по воде. Иногда они к нам заплывут, иногда местные – к ним. Я еще не все знаю, сам из пришлых, только два года здесь.

– Вот оно как. И что привело тебя сюда?

– Глупость и наивная вера, что могу изменить хотя бы частичку мира в лучшую сторону.

Парень поправил немного съехавшую повязку на глазу. На миг Гану открылся страшный, уродливый рубец, он отвернулся, но не потому, что неприятно – он в жизни и не такого навидался, просто показалось, будто что-то непристойное рассматривает, поглядывает из-за угла.

– Значит, разочаровался?

– Просто повзрослел, – ответил тот. – Невозможно изменить мир одному, для этого все должны приложить усилия, чтобы сдвинуть с мертвой точки ржавое колесо человечества.

Мужчина хмыкнул про себя: «Философ, блеать». А вслух спросил:

– А тут чего торчишь, на берегу?

– Редких торговцев переправляю, посылки-передачки принимаю. Одному мне удобнее. Как льдом вода покроется, ухожу в другие места. Под землей сидеть тошно, поэтому наверху торчу.

– А степные?

– А ты посмотри на меня, калеки им не интересны, – Миша показал протез. – Они таких не трогают. Готово! – Парень заткнул клапан лодки, ловко управляясь одной рукой.

– Не будем терять время. – Ган подхватил рюкзак, взвалил на плечи, подцепил лодку и поволок ее к воде. Надя схватила лодку с другого края, помогла. У берега они развернулись к идущим следом за ними старику и Мише.

– Спасибо! – благодарность прозвучала в унисон.

– Удачи.

Девушка забралась в лодку, мужчина столкнул бот в воду, дно скользнуло по сухой, примятой заснеженной траве. Ган прыгнул следом, едва не грохнувшись в воду. Надя подхватила его под руку, покачала головой:

– Не хватало еще намокнуть в такую погоду.

Он взял пластиковое весло и сделал гребок. Лодка послушалась и заскользила по зеркальной глади рукотворного моря. У кромки воды на бетонных плитах набережной, почти скрытой осокой, торчали старик и Миша, безмолвно глядя им вслед. Расстояние между лодкой и берегом понемногу увеличивалось.

– Они – неплохие люди, – нарушила молчание девушка.

– Кто? – не сразу понял Ган.

– Миша и… Я так и не спросила, как зовут пожилого.

– Кому нужны имена в этом мире? Да, они здорово нам помогли, на свете остались еще добрые люди, помогающие просто так. Только их совсем мало.

– А ты бы помог на их месте?

Мужчина задумался. Помог бы наемник и убийца Тайной Канцелярии чужаку, стал бы рисковать жизнью ради незнакомых ему людей? После того, как не стало его родных, он жил только для себя, не думал о морали, просто выполнял работу за деньги. Грязную работу. Иногда проскакивали сомнения, но он гнал их прочь, черствая душа справлялась со слабыми угрызениями совести.

– Надо смотреть по обстоятельствам. Раньше – вряд ли. Сейчас – не знаю. Хочется надеяться, что помог бы.

– Ган? – Надя смотрела пристально. – Ты справишься? Я имею в виду будущее. Ближайшее будущее. Справишься ли ты с собой?

Мужчина понял, о чем она говорит.

– Мне хочется верить, что это мой второй шанс. Или вторая жизнь. У меня есть ты, есть цель. Мы уже близко, осталось совсем чуть-чуть. Еще немного везения, только надо найти второй ключ.

– А что дальше?

– Дальше будем жить, я буду тебя оберегать. Мы уже вырвались из лап Тайной Канцелярии, хоть они и длинные, но всему есть предел. Скоро в Южном Рубеже начнется борьба за власть, если они смогут быстро посадить на трон очередного Кардинала, то сохранят прежний порядок. А если начнется дележ, то вся эта бюрократическая машина лопнет – каждый захочет оторвать себе кусок. Но в любом случае до спокойствия на черноморском побережье еще далеко.

– Мне кажется, служение Тайной Канцелярии на протяжении многих лет вряд ли забудется, не исчезнет бесследно все темное, что происходило с нами.

Ган понимал, что не забудется. Если только опять память ему не отшибет, как недавно, когда он попал в шторм. Все эти лица были сейчас с ним, он мысленно видел каждую черточку, каждую морщинку. В аду ему придется несладко – там убийцу явно заждались все его жертвы. И рассчитывать на милость с их стороны не придется.

– Скажи, Надя, а тебе жаль было покидать родные места?