Чернорабочий

С Йони мы договорились, что семнадцатого числа каждого месяца я буду отдавать ему плату за квартиру. У меня был тридцать один день. Через полторы недели на счет зайдет «корзина», а вот что будет с зарплатой? Как мне будут платить и когда я в первый раз получу свои кровные? Чтобы не ломать голову понапрасну, я перешагнул через сумки, брошенные мной на пол (с отвращением подумав, что мне их еще и разбирать), отчего немедленно споткнулся о низкую кровать, потеряв равновесие, ухватился за дверцу шкафа, которая тут же отвалилась, и, продолжая за нее держаться, рухнул на пол. Зашипев от боли, я кое-как сбросил с себя коварный кусок дерева, бывший какие-то пять секунд назад благообразной частью моей мебели, и влез на кровать. Болели голова, которой я основательно приложился об угол кровати, правое колено, на которое пришлась вся тяжесть моего, слава богу, небольшого тела, и ныло уязвленное самолюбие, которому были явно неприятны мои первые шаги по моей же квартире. Лежа на кровати и держась одной рукой за голову, а другой за коленку, я сбросил обувь (да-да, без рук!) и бездумно уставился в не слишком ровно побеленный потолок. Что-то надо было сделать… Ах да, позвонить насчет работы Марку!

Марк, очевидно, был на самом деле легендарной личностью, раз его слава докатилась до нашей общаги в Беер-Шеве. Он занимался тем, что набирал людей на работу в бары и рестораны в Большом Тель-Авиве, то есть был посредником между заведением и работником: распределял смены, отправлял нужное количество людей в то или иное место. Само место платило деньги за работу ему, а уж Марк – своим людям. Несколько человек из наших уже пару раз работали «от него», несмотря на двухчасовую дорогу до Тель-Авива, и рассказывали, что у Марка множество работников и мест работы, он берет к себе всех, кто бы ни попросился, и с деньгами не напаривает.

Как в Израиле могут напарить с деньгами, знало все общежитие на примере Дениса, долговязого нескладного парня лет двадцати пяти, с оттопыренными ушами и носом-румпелем, что вкупе с бровями домиком придавало ему комичный, но вместе с тем немного грустный вид. Этот самый Денис устроился на работу в какое-то кафе охранником и в течение трех недель ходил счастливый и сияющий, как новенький шекель. Он рассказывал, что кормят его просто на убой, постоянно приносят кофе, а после работы предлагают остаться и попить пива, от чего незадачливый охранник практически никогда не отказывался. Работа была нетяжелая, время шло, и Денис уже написал список покупок на деньги с первой зарплаты, когда деньги зашли к нему на счет. История умалчивает о том, какая реакция была у нашего работника, когда он увидел сумму, но доподлинно известно, что он сразу побежал в кафе к администратору, принимавшему его на работу. То, что произошло потом, шокировало не только Дениса, но и всю общежитскую общественность. Администратор, судя по описанию, толстый еврей с масляной улыбочкой в скрадывающем пузо пиджаке и в интеллигентных очках, спокойно выслушал претензии охранника, после чего отвел его в свой кабинет и, достав какие-то бумаги, продемонстрировал их Денису. Тот узнал листки, которые были подписаны им в тот самый день, в который кафе получило нового охранника. Наш бедолага, знавший на иврите пару ругательств и «шалом», подписал их не читая. Объяснив администратору, что ему нужны эти бумаги или хотя бы их копии, и получив требуемое, Денис побежал к Рите, которая тут же перевела ему содержание одного из документов. Согласно ему, подписавшийся соглашался с тем, что стоимость всего, что предлагает ему кафе (кроме обеда, это было обговорено отдельно), вычитается из его зарплаты с десятипроцентной (!), как для работника, скидкой. Бедняга Денис, выпивший немалое количество чашек кофе и еще большее кружек пива, по обычной политике всех подобных заведений со стоимостью, завышенной раза в два, но зато со скидкой в десять процентов, получил треть причитающейся ему зарплаты. Надо ли говорить, что после этого случая в общежитии было собрание, на котором все новым репатриантам долго и вразумительно объясняли, что наша подпись – эквивалент удостоверения личности, что здесь за нашей подписью охотятся, и чтобы мы ничего не подписывали, если не изучили этого внимательно. Очень внимательно. Кроме этого, нам полагалось требовать перевод всего того, под чем нас просили подписаться. Собрание это прошло на третий день после моего приезда, и, глядя на вытянутое лицо Дениса, я выучил этот урок.