Черные флаги. Ближний Восток на рубеже тысячелетий

“Мы осуждаем и обвиняем экстремизм, радикализм и фанатизм сегодня, как наши предки осуждали экстремизм, радикализм и фанатизм и противостояли им на протяжении всей истории ислама, — читал ат-Тамими. — Основываясь на религии и морали, мы осуждаем нынешнюю концепцию терроризма, которая связана с преступными практиками любого рода. Подобные акты жестокой агрессии против человеческой жизни нарушают законы Аллаха”.

На западе это обращение привлекло мало внимания. В Вашингтоне новостные медиа и политическая элита были заняты подробным разбором переизбрания Джорджа Буша на президентский пост; выборы проходили за неделю до этого, Буш победил своего соперника, демократа Джона Керри, с небольшим перевесом голосов. В течение тридцати шести часов после декларации внимание мировой общественности переместится во Францию, где палестинский лидер Ясир Арафат умрет от гриппа, что вызовет приступ скорби почти во всем арабском мире.

И все же Абдалла продолжал обрабатывать лидеров мусульманского мира, чтобы они поддержали его заявление. Через несколько месяцев более двухсот исламских богословов пятидесяти с лишним стран, от Саудовской Аравии и Египта до Ирана и Ливана, собрались в столице Иордании, чтобы составить обращение более обстоятельное, но столь же категорично отвергающее насилие. В течение следующего года в общей сложности пятьсот исламских богословов и семь международных исламских ассамблей официально одобрят так называемую Амманскую декларацию.

“Недопустимо объявлять вероотступниками ни одну группу мусульман, верящих в Аллаха”, — говорилось в заявлении.

Впервые богословы и религиозные лидеры со всего исламского мира собрались вместе, чтобы осудить такфиризм в единодушном обращении, признанном обязательным для глубоко верующих мусульман. Никто не ожидал, что кровопролитие в Ираке остановится немедленно, убийства продолжались, как прежде. И все же Абдалла, размышляя впоследствии об этой попытке, вспоминал, что заговорить вслух было единственным возможным выходом. Даже если Заркави сражался с американцами и шиитами, его главной целью были в конечном итоге умы молодых мусульман, которых он надеялся склонить на свою сторону. Каждый взрыв бомбы, показанный в вечерних новостях, каждое кровавое видео, загруженное в интернет, приближали Заркави к цели. И до сего момента остальной мусульманский мир не мог дать веского ответа.

“Способность небольшого числа экстремистов воздействовать на мнения людей посредством актов варварской жестокости настоятельно требует от умеренных верующих, в любой религии, возвысить голос, — сказал король. — Если большинство продолжит молчать, экстремисты выйдут из спора победителями”.

Другой претендент на симпатии молодых мусульман начинал смотреть на Заркави более снисходительно. Усама бен Ладен никогда не скрывал личной неприязни к иорданцу. Однако через три года после атаки 11 сентября Заркави предложил возможности для достижения того, в чем отчаянно нуждался бен Ладен, — победы.

Основатель “Аль-Каиды”* оказался в ловушке изгнания, созданной собственными руками. Все, что он мог, — передавать с курьером инструкции и советы боевикам, действовавшим за сотни миль от него. Скооперировавшись с Заркави, “Аль-Каида”* смогла бы разделить его успех и подзарядиться энергией от его внезапно раскалившейся добела известности. А со временем, возможно, и удержать Заркави от наиболее вопиющих перегибов.

Партнерство было официально подтверждено бен Ладеном в аудиозаписи, переданной по арабским кабельным новостным каналам. В своей обычной флегматичной манере он объявил о создании новой ветви движения “Аль-Каида”* и весьма выразительно представил человека, которого назначил предводителем.

“Следует знать, что брат-моджахед Абу Мусаб аз-Заркави — эмир “Аль-Каиды”* в Базе джихада в Двуречье*, — объявил бен Ладен. — Братья должны внимательно относиться к его приказам и повиноваться ему во всем том, что есть хорошо”.

Заявление со стороны Заркави — срежиссированное, по убеждению западных аналитиков, — фонтанировало энтузиазмом. Оно провозглашало слияние исторической важности, подробности о котором принесут “величайшую радость людям ислама, особенно тем, кто на линии фронта”.

“Чувствуя волны поддержки, в этот благословенный месяц предводитель Армии единобожия и джихада* Абу Мусаб аз-Заркави (да хранит его Аллах) и его последователи присягнули на верность шейху моджахедов нашего времени, Абу Абдалле Усаме бен Ладену, да хранит его Аллах”, — говорилось в ответе.

Это объединение, большее, чем просто партнерство, даст начало движению, которому предстоит очистить мусульманские государства от “всех неверных и нечестивых еретиков” и проложить путь к реставрации исламского халифата, гласило обращение.

“Это бесспорное указание на то, что победа, с соизволения Аллаха, близка и что она являет собой возвращение к славному прошлому, — говорилось в заявлении Заркави. — Мы будем, исполнившись великой ярости, внушать страх врагам ислама”.