Черные карты для белой дамы

Они сидели обнявшись в темноте, думая каждый о своем, но это свое совпадало. Им хотелось вырваться из нищеты и просто жить.

Стук в дверь почему-то напугал Лену, в этом стуке она почувствовала что-то нехорошее для себя. Подойдя к двери, она постояла, прислушиваясь к голосам. Стук повторился. Она толкнула застекленную дверь. Во дворе стояли два милиционера и двое в обычных костюмах, вернее в джинсах и тонких рубашках. Рядом, опустив голову и теребя платок в руках, молча стояла Тамара.

— Егорова Елена Дмитриевна? — открыв черную папку, прочел милиционер. — Лена кивнула. — Она не спускала глаз с Тамары. «Что произошло?» — кричал ее взгляд, но та стояла молча, так и не подняв глаз.

— Вот постановление на обыск, — он подал ей лист бумаги, Лена посмотрела на него, но ничего не увидела. Строчки плясали у нее перед глазами, точно окаменевшая, она стояла в дверях, не в силах произнести ни слова. — Если есть в доме наркотики или краденная аппаратура, советуем показать. — Милиционер убрал лист назад в папку, поняв, что она сейчас вряд ли что соображает.

— Наркотики? — до нее стало доходить, чего хотят пришедшие. — А их у меня и нет, облегченно вздохнула она, — и аппаратуры нет, прошу проходите, ищите.

Тома подняла голову, заулыбалась, Лена открыла дверь, приглашая всех войти. Милиционеры представились, но ей это было ни к чему, осмотрят и уйдут.

— Вы уверены, что в доме нет ничего?

— Если только вы подкинете, — огрызнулась Лена. — Не занимаюсь я этим, мне бы сына прокормить. — У нее отлегло от души. Она испугалась из-за того, что подумала о профессоре и своей девочке, подумала, что пришли именно за ребенком, но ошиблась, и от этого она даже запела себе под нос, чем немало удивила пришедших.

— Приступайте, — скомандовал старший, и она поняла, что такое обыск. Они переворачивали все, рылись во всех ее вещах Квартира превратилась в свалку. В комнате Данила она слышала, как разлетелся конструктор, разлетелось здание, недостроенное ее девочкой. Конструктор хрустел под подошвами, больно отдаваясь в ее душе. Данькина комната, такая маленькая, уютная, он всегда содержал ее в чистоте, стала неузнаваемой. Постель сброшена на пол, из шкафа выброшено все его белье, из письменного стола выдвинули ящики, перевернув все в них; ковер на стене висел на одном колечке, почему-то даже штора была ободрана.

— Лена вышла из комнаты, прошла на кухню, села к столу, за которым сидел капитан, давший команду на обыск. Она взяла сигареты, прикурила.

— Зачем все это? — обратилась она к капитану.

— Что это? — словно не понимая, о чем она спрашивает, переспросил он, лицо его скривилось, точно только что стрельнуло в ухо.

— Обыск зачем? — разгоняя дым рукой, спросила Лена.

— А! — обрадовался он. — Давно следил за вашим домом, давно.

— Вот! — на кухне появился один в штатском, держа в руке маленький газетный кулечек.

— Положи сюда, — приказал капитан.

Сверток развернули и у изумленной Лены округлились глаза. Из него выпал целлофановый мешочек, в котором было с чайную ложку чего-то белого. Мешочек маленький, ровно обрезанный, перевязан черной ниткой. В таких узелочках продают на рынке мумие.

— Что это? — побледнев, прошептала Лена.

— Разберемся. А теперь прошу понятую вот здесь расписаться, — он поставил галочку, где Томе следует поставить свою подпись.

— Вот еще! — возмутилась та. — И не подумаю. Я не видела, где он его взял, — заявила она.

— Ну и ладненько, — почему-то согласился капитан, прикрывая папку. — Везде проверили? Во дворе хоть бегло осмотрите. — Два человека вышли.

— И что дальше? — Лена откинулась на спинку стула, качнувшись на двух ножках, стул скрипнул, капитан строго посмотрел на нее. У Лены появилась возможность рассмотреть человека, сидевшего напротив. Крупный, плотный, с мясистым носом, мешками под холодными серыми глазами, плотно сжатые губы. Лене стало неуютно под его взглядом.

— А ничего! — обрадованно заявил он. — Пойдешь с нами, напишешь, где взяла наркотик, у кого, за сколько, кому продавала — и свободна. — Он встал, ударил себя по коленкам, точно собирался пуститься в пляс.

— Пошли, — и первым вышел на небольшие деревянные ступеньки. Глубоко вздохнув, так, что его серая рубашка плотно натянулась, обхватив грудь. — Хорошо! — выдохнул он.

Что хорошего, Лена не поняла, наверное, это ему хорошо, не ей. Один из искавших подошел к ним, держа в руке два шприца. В одном из них засохла кровь, другой чистый.

— Вот, под ступеньками нашел, — повертел он в руках находку. Лена нахмурилась, ей все не нравилось. Хорошо, что хоть одна дома, сына нет.

— Пошли, — как-то совсем по-доброму, точно приглашая ее на прогулку, произнес капитан. Лена посмотрела на притихшую соседку.

— Том, если что, Даньку покормишь.

Тамара кивнула, ее глаза наполнены слезами. Она подошла к Лене, обняла ее, шепнула на ухо:

— Скажи, кому все это принадлежит, а то я сама.

— Все будет хорошо, — Лена попробовала улыбнуться.