Черные секреты

– Мина, быстрее бери этот рюкзак и уходи!

– Что?.. Мне тоже надо в больницу. У меня болит рука, и колено тоже…

– Слушай сюда… Избавься от рюкзака, пока не приехала полиция!

Только тогда до Мины дошло, о чем говорила Ынсу.

– В машине были только мы с Чихуном, поняла?

Мина кивнула и, выхватив рюкзак Юри из багажника, исчезла в темноте.

Ынсу поползла на руках к Чихуну, лежавшему на дороге, но, обессилев, распласталась на земле и зарыдала. Боль была такая, будто ей взрезали кожу.

С ревом прибыла машина «Скорой помощи». Ее фары слепили глаза, и Ынсу зажмурилась.

* * *

Ынсу бежала в спортзал. Остановилась, на мгновение задумалась, затем притворилась, что хромает на одну ногу, и вошла. Она надеялась, что Чихун не будет кричать, как в больнице.

Она увидела Чихуна и Сонхо перед их личными шкафчиками в спортзале, рядом с ними угрюмо стояли члены клуба дзюдо. Ынсу, прихрамывая, осторожно приблизилась к ним.

Чихун доставал из своего шкафчика вещи: форму для дзюдо, спортивную одежду и полотенце, затем складывал их в сумку. Когда Ынсу поняла, что тот освобождает шкафчик, то замерла, забыв, как дышать.

Она слышала, что Чихун перенес операцию в Сеуле и проходит курс реабилитации. Узнав об этом, Ынсу расслабилась. Она верила, что, если операция пройдет успешно, пройдет пара месяцев, и он снова сможет тренироваться, как раньше. Когда Сонхо сообщил, что Чихун сегодня придет в школу, Ынсу подумала, что курс реабилитации наконец подошел к концу.

Ей хотелось развернуться и убежать.

Опустошив шкафчик, Чихун на мгновение задержал взгляд на фотографии, прикрепленной к дверце, а затем снял ее. Эта фотография была сделана в тот день, когда он завоевал серебряную медаль как представитель Канмуна на национальных соревнованиях. Чихун засунул ее в сумку и застегнул молнию.

– Теперь капитаном будет Чунги.

– Нет. Есть же Сонхо.

– Стоп. У нас остался всего один семестр до выпуска, пора вам брать всё в свои руки. Вы же справитесь?

– Но ты же будешь приходить на тренировки?

– Надо наверстывать упущенное, я забросил учебу на время…

Чихун, изо всех сил сохраняя невозмутимое выражение лица, похлопал своих младших товарищей по плечу и развернулся, наткнувшись на Ынсу. Та не подходила ближе, увидев его помрачневшее лицо. Чихун прошел мимо и покинул здание спортзала. Ынсу поторопилась вслед за ним, ускорив шаг. Мысль о том, чтобы изобразить хромающую, испарилась без остатка.

– Эй, Пак Чихун, постой!

Чихун продолжал быстро идти, будто не слыша оклика Ынсу. Девушка, рванув изо всех сил, преградила ему путь.

– Эй, стой, говорю! Ты меня не слышишь?

Чихун остановился и мгновение смотрел на Ынсу, затем нахмурился и, будто она уже достала его до смерти, произнес:

– Говори.

– Как так вышло? Ты действительно уходишь из спорта?

– Дело не в том, что я ухожу, а в том, что больше не могу им заниматься.

– Хватит изливать на меня злость. Я тоже расстроена.

– Расстроена? А мне тогда каково, по-твоему? Дзюдо было всей моей жизнью. Я мечтал войти в национальную сборную, а теперь все рухнуло… Из-за тебя!

– Но это же ты был за рулем. Ты рану на моей ноге не видишь? – Ынсу слегка приподняла юбку.

Это юбка, которую она не надевала с того дня, но сегодня специально влезла в нее. Как чувствовала, что понадобится показать Чихуну ногу… Сейчас все уже в целом зажило, но шрам на том месте, откуда вынимали пластину и заново зашивали, был хорошо виден – уродливый, как огромный дождевой червь.

С лица Чихуна сошло холодное выражение. Глядя на Ынсу, он тихо произнес:

– Впредь делай вид, что мы незнакомы.

Затем грубо оттолкнул ее и вышел за ворота школы.

Ынсу хотела встретиться и поговорить. Она была очень напугана. Сколько она молилась каждую ночь: «Я больше не сделаю ничего плохого, поэтому, Боже, пожалуйста, позволь Чихуну заниматься спортом, как раньше…»

Ынсу стояла, опустив руки, словно пугало, затем подняла голову и посмотрела на спину Чихуна, идущего по переулку. Как он мог так бессердечно обойтись с ней? Она сама не заметила, как с силой закусила губу.

«Все из-за той дряни… Черт побери, почему ты сдохла всего от пары ударов? Это все из-за тебя…»

Ынсу огляделась. Ей хотелось раскидать все, что попадется под руку, сломать и растоптать. Она чувствовала, что сходит с ума от ярости, но ей было некуда выплеснуть ее. Наконец Ынсу заорала во всю глотку и дернула себя за волосы.

Глава 8

Весь день Сонгён была одержима одной мыслью: как рассказать мужу о ноже Хаён? Она была больше удивлена тем, что Хаён размахивала ножом, чем суматохой, связанной с летучей мышью, и искала возможность еще раз поговорить с девочкой на эту тему.

Хаён утром ушла в горы, а затем весь день не выходила из своей комнаты на втором этаже. Сонгён подошла и постучала в дверь, но Хаён не открыла, не желая, чтобы ее беспокоили. Она могла читать или спать. Поскольку Сонгён не имела права игнорировать ее волю и врываться в комнату, она попыталась поговорить с ней через дверь.

– Хаён, я хотела с тобой поговорить… Откроешь?

За дверью не раздалось и звука. Сонгён звала падчерицу еще несколько раз, но безуспешно.