Черные списки судьбы

– Псина сгнила уже, надеюсь, – Витька завернул последний снаряд в пакет и метнул его в пруд. Обратно шли быстро, почти бежали, дождь лил с прежней силой, и темно было, точно сентябрь на дворе, а не конец июня. Дно оврага пропало в мутной воде, она пенилась, кружила водоворотами, «мостик» полностью исчез из виду. Решили обойти преграду, двинули в сторону «железки». Где-то впереди гудела невидимая электричка, потом загрохотал товарняк. Трава шевелилась, точно шкура гигантского зверя, с берез на голову и за шиворот лилась вода. Из пелены впереди показался полукруг кирпичных развалин, и уже виднелась выложенная красными осколками тропка. Макс ускорил шаг: очень хотелось поскорее добраться до дома, Витька торопился следом и сквозь зубы клял погоду, подложившую им этакую свинью. Дорога тут пошла в горку, Макс уже почти бежал, выскочил на тропинку и шарахнулся обратно: от развалин кто-то шел к дому. Весь в черном, едва различимый в сыром мороке, то ли с мешком, то ли с рюкзаком за спиной, он шел не торопясь. Макс едва не сшиб Витьку, тот заворчал, ткнул Макса кулаком в поясницу и тут сам заметил человека. Мигом отскочил к кустам, потянулся к монтировке. Макс вытащил из кобуры пистолет, опустил флажок предохранителя в положение «огонь».

– От «железки» прет, – прошептал Витька, – от лесополосы. Я говорил, что место пристрелянное…

Макс поднял пистолет, прищурился в прицел. Человек в перекрестье остановился, поправил свою ношу за спиной, шагнул вбок и пропал из виду. Макс глянул поверх прицела, снова через него – все без толку, человек точно провалился.

– Где он? – шипел Витька. – Куда подевался? Что за шутки, вашу мать…

Черная тень появилась справа, на расстоянии вытянутой руки. Макс рывком повернулся туда и успел в последний момент отбросить пистолет в траву. Витька спрятал монтировку за спину и тихонько матюгнулся.

– Добрый вечер.

На тропинке стояла баба Надя, не в черном, как показалось издалека, а коричневом плаще и под таким же зонтом, только в мелкий цветочек. На ногах у старухи были черные лакированные боты, все в траве и земле, через руку черная же сумочка лет тридцати-сорока от роду. Бабка задрала голову и оглядела обоих сквозь очки.

– Вы что тут делаете?

Полное ощущение, что залез в чужой сад за яблоками и нарвался на хозяйку. Витька боком обошел бабку, стараясь не поворачиваться к ней спиной, и прятал за ремнем штанов монтировку. Макс улыбнулся:

– Мусор выносили после уборки, – не моргнув глазом, соврал он. – Сейчас покурим и домой.

– Ты же не куришь, – покер-фэйс бабка держала восхитительно и в упор смотрела на Макса.

– Я курю, – Витька торопливо вытащил размокшую пачку сигарет, сунул одну в зубы и принялся щелкать зажигалкой. Бабка не удостоила его взглядом и прошла мимо, пропала в дожде. Витька поглядел ей вслед и выплюнул сигарету, Макс рыскал по траве, искал пистолет.

– Вот чума, – пробормотал Витька, – чего она тут лазает. Сидела бы дома.

Макс нашел «Макарова» – тот улетел почти к ложбинке, откуда так внезапно появилась старуха. Обтер оружие, спрятал в кобуру, и тут послышался странный звук со стороны развалин: там что-то негромко то ли стонало, то ли скрипело. Звук был тихий, короткий, Максу показалось, что стены будто просели и еще больше сошлись обломанными верхушками к центру. Постоял с полминуты, вглядываясь в туман, но более ничего подозрительного не усматривалось, развалины никуда не делись, как и тропинка, как и дождь, поливший с новой силой. К дому они с Витькой бежали чуть ли не наперегонки, в темном доме светилось одно-единственное окно на втором этаже, в бабкиной квартире.

У подъезда столкнулись с Настей: та вся мокрая шла со стороны моста. На Макса она даже не взглянула, прошла, как мимо пустого места, тот догнал девушку на лестнице, придержал за рукав.

– Почему не позвонила мне?

Настя вырвала руку, зло бросила чрез плечо:

– Я звонила, два раза.