Черный

Генерал сидел в кожаном кресле, за дубовым столом напротив входа в кабинет, прямо под окном. Он сидел лицом к окну, и, хотя его не было видно из-за массивной спинки кресла, Дойл знал, что перед ним лежал пистолет и рассыпанные по лакированной крышке стола патроны. Рядом стояли фотокарточки его дочери и жены в серебряных рамках. С краю высилась бронзовая настольная лампа с темным абажуром.

Хант что-то невнятно бормотал и вяло перебирал пальцами патроны. Потом вдруг схватил пистолет и принялся торопливо закладывать патроны в магазин. Их было слишком много. Несколько патронов продолжали перекатываться по столу, когда Хант взял пистолет в правую руку и, словно примериваясь, поднёс к лицу.

Он не слышал, как Дойл вошёл в комнату. Вздрогнул всем телом только тогда, когда за ним стукнула дверь. Отнял пистолет от лица. Прерывистым голосом он спросил: «Доченька, Хелен, это ты?» Тут же суетливо кинул пистолет на колени и трясущимися руками принялся сгребать оставшиеся патроны.

– Оставьте все как есть. Это я, Кристофер Дойл.

– Дойл? – генерал резко развернулся к нему в своём крутящемся кресле.

– Вы удивлены?

– Ещё как. Какого черта?.. – генерал воззрился на него с открытой неприязнью.

– Вы забыли деньги, – прервал его Дойл и потряс пакетом. Пересёк комнату, небрежно кинул пакет перед генералом. Сам присел на край стола и уставился на Ханта сверху вниз. Вояка выглядел паршивей, чем каких-то жалких три часа назад. Бледный, с отёчным лицом и сизоватыми мешками под проницательными, но затравленными глазами.

Хант поглядел на пакет так, будто увидел призрак. Открыл его, пошарил внутри рукой, словно слепой.

– Но здесь не двести тысяч.

Дойл с ухмылкой кивнул:

– Восемьсот. Столько, сколько вы просили.

– Но… – генерал посмотрел на него с непониманием.

– Я готов инвестировать эти деньги, – радостно объявил Кристофер.

– Но как инвестировать? – продолжал недоумевать Хант. – Я же должен их все отдать. Как вы хотите их инвестировать? Что это значит? Вы сумасшедший. Или… вы…

Он кинул на него взгляд, полный подозрений.

– Да, вы правы. В вашу дочь, – Дойл улыбнулся. – Я уверен, она толковая девочка. И я готов отдать вам восемьсот тысяч прямо сейчас, с тем условием, что, когда Хелен окончит колледж, она пойдёт работать в мою контору. Я буду вычитать эти деньги из её жалованья. Учитывая средний заработок успешного финансового дельца, она этих вычетов даже не заметит. Так вы сможете гарантировать её стабильное будущее и заживёте с чистой совестью. Плюс соцпакет. Как вам сделка?

– Но почему? В чем причина такой филантропии? – упорствовал в расспросах Хант, но Кристофер уже заметил, с какой алчностью он обнял обеими руками заветный пакет. Он пожал плечами, отвёл взгляд от генерала. Сложил руки на груди, потёр пальцем губы. У него не было вразумительного ответа на этот вопрос. Так, чутье.

– Я не знаю, мистер Хант, – честно ответил он. – На самом деле, люди вовсе не кажутся мне… милыми. Но иногда… что-то срабатывает… где-то… – он развёл руками в знак того, что добавить тут больше нечего.

– Вам же говорили, что я – провидец. Вот и верьте мне на слово, – пошутил он.

Но Ханту было не до шуток. Ещё пять минут назад он был готов пустить себе пулю в лицо. Сейчас все перевернулось, и его проблемы разрешились. Но неужели он может взять почти миллион долларов вот так, без всяких обязательств и гарантий?..

Он поднял глаза на Дойла. Тот оглядывал его кабинет, продолжая задумчиво потирать пальцем губы…

– Можете… – вдруг отозвался Дойл, не глядя на него. – Мне не нужны ваши гарантии. Да и что вы можете мне предложить?.. Я просто знаю, что лучше места Хелен Хант не найти. Вы сами её пришлёте ко мне. Я порядочный… человек, мистер Хант.

Он договорил и взглянул на генерала. Собственно, тому было достаточно слов. Он машинально кивнул. Затем поднял пистолет с колен. Он положил оружие на стол и дико уставился на него. Несколько минут отделили его от рокового шага.

Генерал испытывал странное опустошение. Вроде как все было решено, и это наполнило его последние минуты каким-то смыслом. Теперь этот смысл безвозвратно утерян. Он бросил взгляд на фотографии, расставленные на столе. Его юная дочь, сияющая улыбкой. Красивая, ещё до болезни, жена. Они словно глядели на него с ожиданием. «Я не подведу!» – пообещал про себя Хант.

– Спасибо, мистер Дойл, – сухо сказал он. – Теперь вы свободны.

Кристофер повёл бровями и усмехнулся.

– Вы позволяете мне удалиться? – переспросил он с сарказмом. Генерал молча кивнул. Он устало откинулся на спинку кресла и уронил голову на грудь, будто задремал.

Кристофер ещё пару секунд смотрел на его опущенные веки, потом соскочил со стола и вышел, уверенно чеканя шаг. Теперь красться не было нужды.

В коридоре он столкнулся с Хелен Хант – та возвращалась в свою комнату со стаканом молока. Юная калифорнийка с округлыми формами, загорелыми ногами в коротких фланелевых шортах и солнцем в волосах. Она вскинула на него испуганные небесно-голубые глаза.

– Здрасьте! – приветливо улыбнулся Кристофер. – Не пугайтесь, я знакомый вашего отца. Уже ухожу.