Черный Дракон

В мертвой тишине, кувалдой бьющей по нервам после криков и звона стали, Ричард хватается за предложенную руку, чтобы подняться на ноги. Кровь из шеи валяющегося рядом трупа все еще стекает на дорогу, окрашивая багровым песок и мелкие камни, а невидящие глаза валяющейся чуть поодаль головы уставлены в небо.

— Привык работать на публику?

— Привык думать и оценивать силу противника, — теллонец фыркает, вытирая лезвие меча об одежду бандита. — В отличие от тебя.

Совсем рядом Коннор молча выдергивает стрелу из груди второго убитого. Еще один, проткнутый мечом наемника, валяется на дороге чуть поодаль.

— Их было пятеро...

— Сбежал. Хочешь догнать — валяй, но без меня. Лес знает получше твоего, но, может, хоть какой подвиг совершишь сегодня, защитник херов...

Опомнившийся от его слов Ричард срывается с места, бросаясь к женскому телу, распростертому на земле. Ее прежде собранные в прическу волосы растрепались и покрылись пылью, а лицо перепачкала текущая из разбитых губ и носа кровь. Он тянется, чтобы коснуться бьющегося на запястье пульса, но замирает, так и не наклонившись.

— Еб твою мать, — шепчет подошедший сзади Коннор. — Она...

На кремовом, потемневшем от грязи платье, чуть ниже груди багровым пятном обрамилась рана от бандитского кинжала.

— Мертвее разве что моя совесть.

Они оборачиваются к подавшему голос наемнику, присевшему на корточки у тела спутника девушки и равнодушно срезающему кошель с его пояса.

— Какого хера ты творишь?

— На вашем языке это, как я помню, зовут мародерством. Поправь, если путаю — я не отсюда родом.

— Ты понял, о чем я!

— Ради твоих богов, — Адан наконец оборачивается через плечо и морщится, — заткнись. Если тебя это успокоит, он шепнул, что за переправу на тот свет денег теперь не берут, и ему они больше ни к чему.

Ричард в нитку сжимает губы, но возможность двинуться к пересчитывающему монеты наемнику пресекает твердая ладонь друга, вцепившаяся в плечо:

— Брось, он прав. Да еще и спас тебя.

Несколько секунд, гневно сопя, Монд сверлит спину теллонца взглядом, а затем раздраженно стряхивает чужую руку, намереваясь плюнуть на все и вернуться к своему коню, когда тихий шорох из возле стоящей кареты заставляет его остановиться.

Двинувшийся было к ним Адан напряженно замирает, сжимая в руке испачканный кровью кошель, а Коннор машинально тянется к висящему за спиной колчану. Он кивает взявшемуся за рукоять меча Ричарду и, накладывая стрелу на тетиву, осторожно переставляет ноги, чтобы не издать лишнего звука. Приближается к двери, направляя на нее наконечник и оттягивая тетиву к уху. По его знаку Монд осторожно берется за ручку и со всех сил дергает створку.

В абсолютной тишине слышно, как ветер шумит листвой, а вдалеке поют птицы. Где-то каркает ворон.

Коннор тихо чертыхается и опускает лук, делая шаг к пустой карете, когда что-то выпрыгивает на него из темноты с истошным визгом, принимаясь не глядя молотить руками и ногами. Не ожидавший нападения он оступается и теряет равновесие, падая на землю вместе с напавшим. Больно ударившись спиной он все же успевает схватить чужие руки и, резко перекатившись, оказаться сверху.

— Отпусти меня! Отпусти!

Прижатая к пыльной дороге девушка истерично брыкается, пытаясь одновременно пнуть его по ноге и вырвать руки из чужого захвата.

— Отпусти я сказала! Ты... Ты... Мерзавец! Урод!

От растерянности Коннор разжимает руки, и девчонка тут же пользуется этим, со скоростью взбешенной кошки выпрыгивая из-под него и вскакивая на ноги. Одежда на ней помятая и перепачканная в пыли, а руки и губы трясутся от страха, но в ее взгляде он ловит вызов и примиряюще вскидывает руки, делая шаг назад.

— Только этого не хватало, — Блез закатывает глаза.

Она раздраженно сопит, убирая с лица выбившиеся из косы русые пряди, открывая усыпанные веснушками щеки и нос, и поочередно обводит их взглядом, словно оценивая опасность. Опомнившись, Ричард спешно убирает меч в ножны.

— Ты еще кто? — как можно более спокойно спрашивает Коннор.

Оружия при ней нет, да и на приспешницу бандитов она не похожа. Набросилась на него, похоже, лишь от страха.

Впрочем, несколько недель жизни за стенами Цитадели научили его подозрительности. Как и худощавый теллонец, на его глазах в считанные мгновения расправившийся с двумя рослыми мужиками, одному из них отрубив голову.

Девушка удивленно смаргивает, будто вопрос застает ее врасплох, но быстро берет себя в руки:

— Ада. Служанка.

— Служанка? — он оборачивается к маленькой кремовой фигурке, все еще лежащей на дороге. — Выходит, твоя госпожа?

Она следит за его взглядом, несколько секунд приглядывается, будто силясь понять, что видит, и вдруг испуганно сжимается. Она не могла не слышать шума боя и наверняка слышала, что госпожа мертва, но грозящая лично ей угроза, похоже, заставила на время об этом позабыть. Теперь же ее взгляд испуганной птицей метался от одного тела к другому, а коленки предательски дрожали.

— Эй, — Коннор делает шаг к ней, — мы тебе не враги, успокойся.

— Они все мертвы? — отбросив напускную браваду, она поднимает на него глаза. — Даже сир Авил?

— Да.