Черный граф

Граф, сделав паузу, будто в ожидании предложения разумного плана, который, быть может, за время долгих ночей проведенных вблизи ворот таинственного замка, родился в голове одного из друзей. Приняв молчание товарищей за нерешительность, с присущей ему категоричностью, слово взял Портос.

– А, что здесь думать! Предлагаю нанять с дюжину сорвиголов, из местной черни, и ворваться через ворота! Завязать бой, а там будет видно, как сложится!

Провозгласил великан, осушив одним махом кувшин анжуйского. д'Артаньян усмехнулся.

– Вам, любезный Портос, дай волю, так вы бы и на стены полезли.

– Ты прав гасконец, можно и через стены!

Захохотал гигант, не отрываясь от свиной лопатки. Метнув в великана исполненный иронии взгляд, Арамис сморщившись произнес.

– Фи, Портос, вы всё-таки грубый мужлан, начисто лишенный воображения.

– Может я конечно порой грубоват, но говорю то, что думаю! А вы, дорогой мой друг, невзирая на вашу утонченность, что-то ничего дельного так и не предложили.

Покосившись на хихикающего верзилу, Арамис, не пожелавший вступать в пустые препирательства с неоспоримым мастером, подобных безумных затей, лишь вытер салфеткой губы, укрытые тонкой полоской усов.

– Вы, милый Портос определенно несправедливы, к нашему молчаливому Арамису. Именно он, сегодняшней ночью, предложил план проникновения в Шато-Орфилен, который мне показался весьма интересным, что, собственно и заставило, нас с шевалье, не дождавшись вас господа, покинуть место наблюдения и вернуться в «Щит Франции». Мне хотелось, чтобы Арамис лично, изложил свои замыслы. Что позволит нам принять решение, и обсудить дальнейшие действия.

Мушкетеры заинтересованно воззрились на Арамиса.

– Не далее, чем минувшим утром, я отправился на мессу в монастырь Сен-Серж. Ведь вчера был праздник, день святого Франциска, и со всей округи съехались прихожане почтить память сего славного служителя Христова…

Портос прыснул, заливая внезапно нахлынувшую веселость, навеянную словами товарища, белым анжуйским.

– То-то я гляжу в городе не протолкнуться, одних проклятых капуцинов, вблизи Сент-Обен, целая армия!

– Прошу вас шевалье, не отвлекайтесь. Мы внимательно слушаем вас.

С пренебрежением покосившись на великана, Арамис продолжил.

– Господа, всем вам известно, моё неуемное желания, в ближайшем будущем, принять сан, и посветить свою жизнь служению Господу нашему.

– Ещё бы, ведь вы больше монах, чем мушкетер.

Загрохотал Портос, сникший под суровым взором Атоса.

– Отсюда, что так же не является секретом, я имею некоторые связи, среди духовенства. И вот, завершив утреннюю молитву, что же я обнаружил? Один из моих духовных наставников и добрых друзей, Его Высокопреподобие, падре Орело, не так давно переехавший из Парижа, где у него были неприятности…

– Так он здесь в духовной ссылке?!

– Портос!

Воскликнул Атос, угрожающе сомкнув брови.

– Всё, господа, молчу, молчу…

Давясь смехом, залепетал шутник, под строгими взглядами друзей. Глубоко вздохнув, Арамис продолжил.

– И вот, после праздничного Богослужения, я предложил угостить падре Орело стаканчиком доброго анжуйского, в одном из трактиров близ аббатства, на, что он с радостью согласился. За завтраком, я поведал прелату о том, что мне, вместе с моими друзьями, во что бы то ни стало, необходимо незаметно, пробраться в Шато-Орфилен.

– А ему можно доверять?

– Мой юный друг, неужели вы допускаете мысль о том, что я могу вести подобные разговоры с первым встречным? Я ручаюсь за этого человека.

– И, что же он предложил?

– А предложил он вот что. Два раза в месяц, из аббатства Сен-Серж, в Шато-Орфилен, монахи, возят монастырское вино.

Мушкетеры переглянулись.

– Да-да, господа, прелестное анжуйское. Падре Орело, хорошо знаком с монахом, братом Дюфре, который на телеге, доставляет бочки с вином в крепость. Сегодня воскресенье, во вторник, брат Дюфре, направится в Шато-Орфилен, на своей телеге, груженной винными бочками.

Граф задумчиво закивал головой.

– Похоже, лучшего шанса, нам не представиться.

– Значит вторник!

Воскликнул д'Артаньян.

– Да, мой друг, во вторник, послезавтра, на развилке у старой мельницы, брат Дюфре, будет нас ждать в семь часов после полудня. Сорок ливров, которые не далее чем завтра вечером будут ему доставлены, подтвердят нашу готовность к осуществлению плана. Это на себя взял падре Орело, который, к тому же, за двадцать ливров, пообещал раздобыть схему укреплений и построек Шато-Орфилен.

Лукаво захихикав, Портос не удержавшись, елейным голосом произнес:

– Замечательные у вас знакомые, любезный Арамис. Ваша кузина белошвейка, вхожа в королевские опочивальни. Какой-то кюре, способен устроить нам ночную прогулку по неприступной крепости…

Разгорячившийся Арамис, схватившись за эфес, воскликнул:

– Портос! Ещё одно слово…!

Положив руку на плечо товарища, граф невозмутимо произнес:

– Успокойтесь господа, успокойтесь, очень скоро, вам предоставиться возможность пустить в ход свои шпаги. Не стоит делать этого, раньше времени.

И лишь задумчивый гасконец, казалось, вовсе не заметивший разыгравшейся ссоры, едва слышно, прошептал.

– Послезавтра.