Черный граф

Произнес де Ро, ловко взобравшись по шершавой стене, в один миг, оказавшись на покатой крыше галереи. За ним последовал де Сигиньяк, аккуратно ступая, вслед за шевалье, по хрупкой черепице. Добравшись до стены, что возвышалась над пристроенной к ней галереей, друзья расположились, прислонившись спинами к каменной кладке, по обе стороны, одного из трех окон. Обнаружив готовность товарища, Луи толкнул ногой старую ставню, от удара, слетевшую с петель, и с грохотом исчезнувшую во мраке комнаты. Изнутри послышался выстрел. Пуля, пробившая трухлявые доски второй створки, оставшейся на весу, подняла пыль, осевшую на полях шляпы де Сигиньяка.

– Окно спальни, я так и думал! Входим, пока они не успели перезарядить!

Устремившись к окну, шевалье перепрыгнул подоконник, в мгновенье ока, оказавшись в темной комнате. Перед ним предстал лысоватый мужчина, в длинной ночной сорочке и белом льняном колпачке, намеревающийся дрожащими руками, перезарядить пистолет. Выбив из рук обескураженного Вареля оружие, де Ро толкнул его в грудь, отчего тот, попятившись, очутился в кресле.

– Где Сардоно?!

Строго спросил шевалье, испуганного мужчину. Варель, неуверенно кивнул на шкаф.

– О! Какая встреча! Господин Клюшо!

Воскликнул виконт, спускаясь с подоконника на дощатый пол комнаты.

– Вот только у меня, отчего-то, такое ощущение, что в этом милом гнездышке, вас называют как-то иначе?

В это самое время, во мраке нижних этажей, трое разбойников, ломали и трощили сундуки и ларцы, заполонившие тесное пространство нескольких комнат. Головорезы пришли в неистовство, когда в обитых железом ящиках, вместо груд золотых монет, обнаружили домашнюю утварь, старую одежду, отрезы ткани, подсвечники и специи. Лишь выстрелы, послышавшиеся сверху, смогли несколько охладить их пыл. Сцепив зубы от ярости, Совар воскликнул:

– Чертов Дидье, жадная скотина! Сказано же было не лезть!

В окне, что выходило в сад, появилась голова горбуна.

– Что за чертовщина, кто стрелял? И отчего ты так орешь?

– Ничего не нашли, сатана бы разорвал на куски этих старых сквалыг!

Кокош, оглядев комнату, заваленную обломками взломанных и вывернутых сундуков, разбросанной одеждой и битой посудой, решительно скомандовал.

– Нечего скулить, а ну наверх! Картобра, ломай дверь, вероятно, всё там!

Трое разгоряченных разбойников, бросились к лестнице, что вела наверх. В этот миг, дверь, к которой устремились грабители, по скрипучим ступеням, отворилась, и в проеме показались де Сигиньяк и де Ро. Анжуйцы узрев бандитов, грянули залпом, сразу из четырех пистолетов. Троица со стонами и проклятиями скатилась вниз. Когда клубы порохового дыма рассеялись, внизу, у основания лестницы, можно было разглядеть два окровавленных трупа – Совара и Картобра. Лишь Протти, пытался подняться, схватившись за простреленную ногу. Пьемонтец, выхватив кинжал, пятился, наблюдая за дверью, откуда последовал выстрел, в надежде успеть, до того как анжуйцы перезарядят оружие, скрыться, добравшись до двери в соседнюю комнату. Но надеждам жестокого убийцы и грабителя, не суждено было сбыться, из проема той же двери, появился Гаспар, раздувающий фитиль допотопной аркебузы. Узрев злобствующего от боли и бессилия врага, он прицелился и приложил фитиль. Грянул выстрел.

– За Тибо!

Злобно процедил слуга, опустив оружие.

Почувствовав, что всё пошло не так, как должно, Кокош, всё это время, прислушиваясь у окна к звукам схватки, решил бежать. Но только он, надумал броситься в кусты, как почувствовал жжение оружейной стали, леденящей затылок. Безошибочно распознав в предмете, упершемся в шею, пистолетное дуло, горбун, выронив шпагу и пистолет, растопырив пальцы, развел руки в стороны. Он зажмурился, в ожидании выстрела, который непременно размозжит его череп,…но вместо этого, совершенно неожиданно, почувствовал, как ствол отпрянул, и спокойный тихий голос, прозвучавший из-за спины, произнес:

– Обернитесь.

Медленно, стараясь не делать резких движений, карлик оглянулся. Перед ним стоял молодой дворянин с равнодушным презрением, глядевший на горбуна, пожевывая травинку.

Прикончив метким выстрелом свирепого пьемонтца, Гаспар, спустившись по лестнице, с некоторым сожалением, оглядел тела убитых. Протти лежал с простреленной грудью, устремив стеклянный безжизненный взгляд в почерневший потолок.

Опустившись на колено, анжуец, закрыл ему глаза, после чего высвободил из окостеневшей руки тамплиеровский кинжал.

– Отдай, это не твоё.

Прошептал он, завладев оружием.

В это же самое время, наверху, где посреди комнаты, в оцепенении, стоял, потупив взор, испуганный Варель, де Сигиньяк, обратился к другу.

– Луи, что-то не видно хозяина сего гостеприимного жилища? Быть может, следует помочь старику выбраться из шкафа?