Черный Карлик. Легенда о Монтрозе

— Дочь моя, — возразил Эллисло таким тоном, в котором оскорбленное достоинство боролось с родительской нежностью, — неужели моя дочь подозревает, что я выдумал фальшивую историю, чтобы легче повлиять на ее чувства? Но и это мне следует перенести, даже и от такого унизительного предположения я должен оправдаться. Тебе известна честность и правдивость твоего кузена Маршала. Посмотри, что я сейчас напишу к нему, потом прочти, что он ответит, и по этому суди, как велика угрожающая нам опасность и все ли способы я истощил к ее отвращению.

Он сел, поспешно написал несколько строк и отдал их Изабелле. Она с трудом подавила свое смятение, осушила слезы и прочла следующее:

«Любезный кузен, согласно моему ожиданию, дочь моя в отчаянии от столь несвоевременного и поспешного требования со стороны сэра Фредерика Лэнгли. Она не в силах даже постигнуть ни угрожающей нам опасности, ни того, до какой степени мы находимся в его руках. Ради бога, повлияйте на него в том смысле, чтобы он изменил свои условия; я же не могу да и не хочу понуждать к их принятию мою дочь, как потому, что этим возмущается ее собственное чувство, так и потому, что это противно всем правилам деликатности и благопристойности. Исполнением моей просьбы премного обяжете любящего вас Р. В.».

Мисс Вэр была так взволнована, и глаза ее были так отуманены слезами, что она едва понимала смысл читаемого; поэтому неудивительно, что она не заметила, что в письме гораздо более внимания обращалось на форму и срок сватовства, нежели на ее личное отвращение к жениху. Мистер Вэр позвонил, отдал письмо слуге, приказал подать его мистеру Маршалу, а сам встал и со всеми признаками глубокого волнения стал молча ходить взад и вперед по комнате, пока слуга не воротился с ответом. Пробежав записку Маршала, мистер Вэр отдал ее дочери и при этом крепко сжал ее руку. Содержание записки было таково:

«Дорогой кузен, я уже пробовал повлиять на баронета в указанном вами смысле, но он оказался непоколебим, подобно утесу. Я искренно огорчен тем, что он не желает делать ни малейших уступок девическим колебаниям моей милой кузины. Впрочем, сэр Фредерик согласен уехать из замка вместе со мной, немедленно после окончания брачной церемонии, так что мы с ним тотчас приступим к формированию своих отрядов и начнем кампанию. Таким образом может случиться, что новобрачного пришибут, прежде чем он успеет еще раз свидеться с молодой женой, и Белла, превратясь в леди Лэнгли, отделается очень дешево. Однако я должен сказать, что если она действительно склонна к этому браку, то теперь не время жеманиться и лучше пускай она не оттягивает исполнения церемонии: она и после может на досуге обдумать свое положение, тогда как нам всем недосуг ни каяться, ни раздумывать. Больше пока ничего не могу сказать и остаюсь преданный вам

Р. М.

P.S. Скажите Изабелле, что я предпочту перерезать горло баронету и тем сразу покончить с затруднительными вопросами, чем допустить, чтобы ее обвенчали с ним против ее желания».

Когда Изабелла дочитала эту записку, она выронила ее из рук и в ту же минуту упала бы со стула, если бы отец не поддержал ее.

— Боже мой, дитя мое умирает! — воскликнул Вэр, в груди которого естественная привязанность к дочери на минуту пересилила расчеты себялюбия. — Изабелла, взгляни на меня… открой глаза, дитя мое! Нет, будь что будет, а я не пожертвую тобой! Я сам погибну, но с сознанием, что оставлю тебя счастливой. Моя дочь будет плакать на моей могиле, но, по крайней мере, не попрекнет моей памяти! — Он позвал слугу: — Ступай, позови мне сюда Ратклиффа, скорее!

Между тем мисс Вэр смертельно побледнела, сложила руки, крепко сжав ладони, закрыла глаза и, так же крепко сжав губы, застыла на месте, как будто то нравственное принуждение, которому она себя подвергала, распространялось и на ее физическое состояние. Потом она подняла голову, испустила глубокий вздох и произнесла с твердостью: