Черный Карлик. Легенда о Монтрозе

— Не стыдно ли вам, Маршал, — сказал мистер Вэр, — как можно так легкомысленно перетолковывать слова нашего друга? Я уверен, что сэр Фредерик только пошутил с нами; он слишком благороден, чтобы покинуть наше общее дело… притом он должен же помнить, какие имеются веские доказательства его причастности к делу и как он сам ревностно хлопотал об осуществлении предприятия. К тому же, если бы дело пошло на то, чтобы все открыть правительству, известно, что оно всего благоприятнее относится к тому, кто первый сообщает ему о заговоре, а в таком случае мы имеем шансы предупредить сэра Фредерика на несколько часов.

— То есть «вы», а никак не «мы», если вы точно замышляете подобную скачку с доносами; что до меня, я в таком состязании участвовать не намерен, — сказал Маршал решительным тоном и потом прибавил сквозь зубы: — Нечего сказать, хороша парочка… и стоит того, чтобы из-за них рисковать своей головой!

— Запугиванием вы меня не заставите отказаться от того, что я считаю нужным сделать, — сказал сэр Фредерик Лэнгли, — и первым долгом я уеду из Эллисло. У меня нет причин оставаться верным человеку, — тут он взглянул на Вэра, — который передо мной не сдержал своего слова.

— Позвольте, — сказал Эллисло, движением руки унимая своего неугомонного кузена, — в каком же отношении я у вас в долгу, сэр Фредерик?

— В том, которое мне всего дороже и всего меня ближе касается. Вы меня обманули касательно предполагавшегося между нами союза, а между тем знали, что на нем зиждется и наше политическое единомыслие. Что значит похищение мисс Вэр, потом ее возвращение, ее холодное со мной обращение и всякие ваши отговорки по этому поводу? Я думаю, что все это не более как увертки с вашей стороны: вы просто не хотите выпускать из рук состояния, принадлежащего ей по праву, а меня между тем вовлекли в отчаянное предприятие, постоянно поддерживая во мне ожидания и надежды, которых вы заранее решились никогда не исполнять.

— Сэр Фредерик, клянусь вам всем, что есть священного!..

— Не нужно мне ваших уверений; я и так слишком долго ими пробавляюсь, — отвечал сэр Фредерик.

— Если вы нас покинете, — продолжал Эллисло, — вы знаете, что и вы и мы неминуемо пропадем; весь успех теперь зависит от нашего тесного сближения.

— Предоставьте мне самому о себе позаботиться, — сказал баронет. — Если бы вы и правду сказали, для меня лучше погибнуть, нежели остаться в дураках!

— Неужели ничто, никакие доводы не в силах убедить вас в моей искренности? — воскликнул Эллисло с тревогой. — Сегодня утром я счел бы оскорблением такие ваши несправедливые подозрения, но при теперешних обстоятельствах…

— Вы чувствуете себя обязанным к откровенности, не так ли? — возразил сэр Фредерик. — Если хотите, чтобы я вам поверил, у вас есть средство убедить меня. Устройте так, чтобы ваша дочь сегодня же отдала мне свою руку.

— Так скоро это невозможно, — отвечал Вэр, — подумайте, как она только что была напугана, вспомните о том, что мы сами затеваем…

— Ничего и слышать не хочу, кроме ее клятвы перед алтарем. Ведь у вас есть капелла в замке, и доктор Хобблер здесь, в числе гостей. Дайте мне сегодня же это доказательство вашего искреннего доброжелательства, и мы с вами опять будем близкими друзьями. Если же вы мне откажете в такую минуту, когда вам всего выгоднее согласиться, кто мне порукой, что вы будете сговорчивее завтра, когда я окончательно примкну к вашему предприятию и мне уже нельзя будет отступить?

— Стало быть, если вы сегодня станете моим зятем, я могу рассчитывать на возобновление вашей дружбы? — сказал Эллисло.

— Без всякого сомнения и навек, — отвечал сэр Фредерик.

— В таком случае, — сказал Вэр, — хотя ваше требование преждевременно, неприлично и несправедливо относительно меня, тем не менее, сэр Фредерик, вот вам моя рука! Дочь моя будет вашей женой!

— Сегодня?

— Да, сегодня вечером, прежде чем пробьет полночь, — отвечал Эллисло.

— Но не иначе как с ее согласия, я надеюсь? — сказал Маршал. — Предупреждаю вас, господа, что я не стану стоять сложа руки и не допущу, чтобы мою хорошенькую кузину выдавали замуж насильно!

— Вот наказание мне с этим безголовым парнем, — проворчал про себя Эллисло и прибавил вслух: — Как «с ее согласия»? За кого же вы меня принимаете, Маршал, если думаете, что вам придется защищать мою дочь против ее родного отца? Будьте спокойны, она ничего не имеет против сэра Фредерика Лэнгли.

— Или, скорее, против титула леди Лэнгли? Что же, это очень вероятно, немало есть женщин, которые не отказались бы от этого. Вы меня извините, но столь внезапное сватовство и быстрое соглашение совсем сбили меня с толку, и я несколько испугался за нее.

— Меня именно и смущает внезапность этого сватовства, — сказал Эллисло, — но, если бы мне не удалось уговорить мою дочь, надеюсь, сэр Фредерик примет во внимание…

— Нет, мистер Вэр, я не желаю ничего принимать во внимание! Или я сегодня же сочетаюсь браком с вашей дочерью, или уеду, хотя бы в полночь. Это мое последнее слово.