Черный Карлик. Легенда о Монтрозе

— Не знаю только, будете ли вы мне благодарны за это, когда я вам покажу письмецо, полученное мной в ту минуту, как мы садились за стол, — сказал Маршал. — Мой слуга сказал, что письмо вручил ему человек, которого он никогда прежде не видел, и, приказав ему передать мне «в собственные руки», в ту же минуту ускакал назад.

Эллисло нетерпеливо развернул письмо и прочел вслух:

«Эдинбург

Многоуважаемый сэр!

Будучи премного обязан вашему семейству за услуги, коих не буду здесь перечислять, и узнав, что вы принадлежите к партии торговцев, разъезжающих по делам торгового дома „Иаков и К°“, владелец которого, бывший лондонский купец, ныне имеет лавку в Дюнкерке, считаю долгом заранее предупредить вас частным образом, что ожидаемые вами суда не прибыли по назначению и ушли обратно в море, не найдя возможности ни разгрузиться, ни сдать товары в один из портов. По этой причине компаньоны западных областей решили расторгнуть свои сношения с означенной фирмой, видя, что иметь с ней дело не представляет выгод. А потому и я, предупреждая вас об этом заранее, надеюсь, что вы воспользуетесь моим сообщением в интересах собственной безопасности.

Ваш покорнейший слуга Нил Безымянный.

Господину Ральфу Маршалу из Маршал-Уэльса.

Весьма важно, в собственные руки».

У сэра Фредерика Лэнгли лицо вытянулось и приняло еще более мрачное выражение, а Эллисло, прочитав письмо, воскликнул:

— Да ведь это вконец подрывает наше предприятие! Если французский флот, везший короля, действительно был прогнан от берегов англичанами, как видно из этого проклятого письма, с чем же мы-то останемся?

— С тем же, с чем были сегодня утром, я думаю, — сказал Маршал, продолжая смеяться.

— Нет, извините, и позвольте вам заметить, мистер Маршал, что ваша веселость теперь вовсе неуместна. Сегодня утром мы еще не делали никаких публичных заявлений, а теперь мы приняли на себя известные обязательства, и в этом виноваты вы со своим безрассудным поступком, тогда как у вас в кармане было письмо, предупреждавшее вас о том, что наше предприятие вполне безнадежно!..

— Ну, так и есть, я так и ждал, что вы это скажете. Но, во-первых, может оказаться, что мой приятель, Нил Безымянный, и его письмо — чистейший вздор; а во-вторых, сознаюсь вам, мне прискучило принадлежать к партии, которая только и делает, что с вечера принимает смелые решения, а наутро, проспавшись, уже не помнит их из-за выпитого вина. В настоящую минуту у правительства еще нет ни людей, ни боевых припасов; через несколько недель оно вдоволь запасется и тем и другим; в настоящую минуту страна пылает ненавистью к правительству, но пройдет несколько недель, и общество, кто ради личных выгод, кто из страха, а кто просто по равнодушию или из лености, следы которых уж и теперь слишком очевидны, окончательно охладеет к предприятию. Но я твердо решился начать игру, а потому постарался и вас втянуть в нее; прыгнуть в болото еще ничего, но я вас завел в самую середину трясины, и вы теперь должны поработать, чтобы из нее вылезти.

— Относительно одного из нас вы сильно ошибаетесь, мистер Маршал, — сказал сэр Фредерик Лэнгли. Он позвонил в колокольчик и приказал вошедшему слуге немедленно собрать его людей и лошадей.

— Вы не можете уехать, сэр Фредерик, — сказал Эллисло, — вспомните, что мы с вами должны делать смотр нашим боевым силам!

— Я уезжаю сегодня, мистер Вэр, — отвечал сэр Фредерик, — по возвращении домой я вам напишу о своих намерениях на этот счет.

— Ну да, — сказал Маршал, — и пришлете это письмо с отрядом конницы из Карлайла{35}, которая приедет арестовать нас? Слушайте, сэр Фредерик, я не допущу ни покинуть нас, ни предавать; если вы сегодня уедете из замка Эллисло, то не иначе как переступив через мое мертвое тело!