Черный Король

Карета в очередной раз качнулась на неровности булыжника. Девушка выдохнула на стекло и прочертила пальцем по запотевшему следу своего дыхания. «Как дорога жизни на пустоши смерти», — мелькнула шалая мысль, но и она тут же развеялась. Анна видела, как след от дыхания быстро исчезает, и от этого становилось почему-то холодно. Хотелось укрыться. Закутаться в плед и очутиться перед камином с чашкой согревающего нутро грога.

Она оглянулась в поисках чего-нибудь подходящего и задержалась взглядом на Короле.

— Вы изменились, — обронила без удивления, как нечто само собой разумеющееся, и потянула к себе одну из подушек, которые следовало подкладывать под спину.

Король промолчал. Вопросы и ответы констатировали факты… Факты ничего не значили. А изменение в глазах Анны было лишь неуловимым ее шагом к тому, кого та боялась в течение всей жизни, а теперь воспринимала как естественное продолжение себя — тень, через которую долго пыталась переступить, а потом прекратила попытки и, наконец, стала ей сама.

— Если ты замерзла, можно заехать в магазин. Не принято у вас ходить голой. — Атоли напомнил девушке о том, что одежда осталась в борделе, а сама она напоминает рабыню богатого господина, только ошейника не хватает.

Анна недоуменно опустила взгляд и вспыхнула, прижав к себе подушку. Она была достаточно большая, чтобы прикрыть живот и грудь. Девушка поджала холодеющие пальцы на ногах, как будто это могло изменить хоть что-нибудь. Лихорадочно облизнула губы, прокручивая в голове картинку, как ее голой ведут по борделю, выводят на улицу, усаживают в карету. Она пыталась вызвать в себе чувства, которые должны бы возникнуть от подобной мысли — стыд, смущение, гнев, ярость, да что угодно. Но нет, ничего не получалось. И это злило, чем дальше, тем больше.

— Я… Я не могу выйти в магазин, вы сами понимаете, — Анна сглотнула и чуть-чуть подвинула подушку из плюша, который неприятно щекотал. — И не могу явиться такой… — девушка замолчала.

Куда явиться? Домой? Но родовое гнездо графов Торенцо не было ее домом. К Верону? Учинни боялась, что упоминание о нем снова рассердит Короля.

Что выбрать? Позор в магазине или позор перед Вероном?

— Я хочу заехать в магазин, — решительно ответила Анна.

— Как раз хотел предложить остановиться, — карета, словно по велению голоса, резко встала, а Атоли поднялся и открыл дверцу, предлагая Учинни последовать за собой в белоснежный туман. Его не волновало то, что девушка испуганно обнимает подушку, поняв, что обнажена.

Спустился по ступеньке вниз и развернулся, смотря в проем двери черными пронзительными глазами. Аристократ в дамастовом модном сюртуке, обтягивающих брюках и блестящих начищенных сапогах — не тот странный ободранный неряха и бродяжка, явившийся в чужой дом.

— Какое платье ты бы предпочла? — насмешка короля сопровождалась игрой пальцев, натягивающих туман, как паутину и обнажавших витрину магазина с модными женскими нарядами.

Все еще прижимая к себе подушку, поверхность которой в этом странном тумане походила на старый мох, Анна ступила на землю и оглянулась. В ней не было испуга или настороженности, лишь мучительное ожидание в преддверии чего-то, что должно случиться.

— Обычное.

— Тебе выбирать, — король ступил в магазин под звон колокольчика, проплывая мимо стеллажей с тканями и направляясь к нарядам, которые предлагались на выбор. Продавец, больше напоминавший марионетку Атоли, вышел навстречу голой Анне, не проявляя ни малейшего удивления тому, что та не одета.

Человеческое все больше возвращалось к девушке после безумной ночи — безумной даже по сравнению со всем тем, что было раньше, и она шла все медленнее, пока не остановилась, в недоумении оглядываясь.

— И это… это платья?

Пыльный воздух с примесью запаха помета мышей щекотал ноздри, и Анна невольно чихнула. Поежилась и затравленно оглянулась по сторонам, осознавая, чего именно желает от нее Король.

— Тебя что-то смущает? — Атоли не удивился, но все же посмотрел через плечо. и искра интереса появилась в его остром лице с заостренными болезненными чертами — А вот это тебе будет к лицу, — король подошел к платью из дорогой черной ткани с серебряной вышивкой и кружевными манжетами, обнажающим плечи и грудь. — Кажется, словно сшили так, чтобы удивлять окружающих.

Анна облизнула губы. Казалось бы, после всего, что случилось, глупо думать, как будешь выглядеть в глазах других, но люди есть люди. То, что творится за закрытыми дверями, это одно. Там можно развратничать, насильничать, унижать. Некоторым — даже убивать. Но выходя в свет, будь добр соответствовать приличиям.

— Да, возможно. Но это же пошлое платье. Слишком узкое.

— Ты предлагаешь мне сломать тебе ребра? — король удивлялся нестройной логике людей. Он видел девушку именно в этом наряде и ни в каком больше, и не думал даже о том, как это воспримут окружающие.

Чудовищное для других, для Атоли казалось естественным и даже завораживающим.

— Ребра? — сглотнула Анна, не веря своим ушам. — Чтобы… — девушка посмотрела на платье. — Но… Но зачем?

Она выдохнула, стараясь не дрожать.