Черный лебедь

Эмилиано не нашелся что возразить. Он знал эту привычку отца вспоминать свое нелегкое прошлое и жаловаться на обстоятельства. Юноша кивнул, чтобы его успокоить. Да и сама перспектива заниматься фирмой, то есть изданием книг, которые он так любил, была для него не настолько уж тягостной.

— Хорошо, папа, — согласился он. — Начиная с завтрашнего дня и до экзаменов я буду посвящать фирме два-три часа в день.

Эдисон почувствовал, как гора свалилась у него с плеч.

— Хорошо, — кивнул он. — Ты начнешь работать с Альфредо Тарчизи, нашим директором.

Тарчизи координировал работу главных редакторов различных книжных серий. Он был тонким знатоком литературы, с незаурядным чутьем и большим жизненным опытом. Для Эмилиано, который, казалось, был создан для издательского дела, он стал бы превосходным учителем.

— Договорились, папа, — пообещал Эмилиано.

Он бы предпочел заняться всем этим позднее, в университетские годы, но понимал тревогу отца о делах издательства сейчас, когда болезнь так предательски поразила его.

— Есть еще кое-что, — проговорил Эдисон, удерживая его рядом с собой.

— Что именно? — спросил Эмилиано.

Он торопился к Ипполите, которая ждала его у выхода из больницы, и не хотел задерживаться в палате теперь, когда успокоился насчет состояния отца.

Но, поколебавшись, Эдисон оставил план, возникший у него в мозгу. Оставил, чтобы поговорить о нем в другой раз.

— Нет, мы потом поговорим на эту тему, — усмехнулся он. — Тут время терпит.

Тема была трудная и деликатная, и он хотел еще раз тщательно обдумать ее, прежде чем заговорить о ней с сыном.

Дело в том, что Эдисон хотел, чтобы Эмилиано женился на Ипполите. Это был бы самый быстрый и самый практичный способ, чтобы погасить его долг Кривелли и вместе с тем решительно порвать свою обременительную связь с ней. Перспектива тяжелой болезни и страх смерти совсем не мешали ему составить этот циничный план. Скорее даже наоборот. Тот факт, что Ипполита ждет от него ребенка, ничего не значил для него. Тем более что беременность в самом начале было легко прервать. Зато, выйдя замуж за Эмилиано, Ипполита принесет большое приданое, и все оно останется в семье.

Но сейчас было не место и не время поднимать эту тему. Сначала она должна избавиться от ребенка.

— Мы поговорим об этом в другой раз, — заключил Эдисон, прощаясь с сыном.

Эмилиано пожал руку, протянутую отцом, и быстро направился к Ипполите, которая внизу ожидала его.

Глава 3

Выйдя из поезда на станции Монтре, Ипполита сразу увидела встречавшего ее шофера. Он держал перед собой плакат с фамилией Вестсель.

— Это я, — сказала она, подойдя к нему.

— Вы синьорина Вестсель? — уточнил мужчина.

Он был молодой и красивый, но с несколько туповатым выражением лица.

— Именно я, — повторила Ипполита, направляясь к стоявшей тут же серой машине и вынуждая шофера торопливо скручивать свой плакат, что ему не очень-то удавалось.

Справившись с ним, водитель неуклюже открыл заднюю дверцу, приглашая Ипполиту удобно устроиться на мягкой коже коричневого сиденья.

— Хорошо доехали, синьорина Вестсель? — поинтересовался он, прежде чем включить мотор.

— Превосходно, — бросила она с горькой улыбкой.

Шофер прекрасно знал, что фамилия у нее вымышленная. Ведь вилла «Гренье» была «фабрикой ангелов», как называли здесь клинику для абортов, и те, кто прибывал сюда, чтобы избавиться от компрометирующего их бремени, называли себя самыми фантастическими именами. Официально клиника была многопрофильным лечебным учреждением, которое включало в себя отделения акушерства и гинекологии, но здесь же лечили и от бесплодия, а в нервном отделении — от всякого рода депрессий и нервных расстройств. Больные из зажиточных семей были окружены в клинике соответствующим комфортом.

Шофер был знаком с психической неустойчивостью молодых особ, приезжающих на виллу «Гренье» в тревоге и страхе. Покидали они клинику несколько дней спустя с глазами, полными печали, хотя и получив за соответствующую плату от опытных специалистов ту помощь, на которую рассчитывали.

Дорога, петляя, поднималась в гору через девственные леса, и воздух, по мере того как машина взбиралась выше, становился все более легким и свежим. Ипполита достала из дорожной сумки кардиган и набросила на плечи. Свежесть воздуха и крутые изгибы горной дороги вызывали у нее легкую тошноту.

— Долго нам еще ехать? — спросила она.

— У синьорины какая-то проблема? — забеспокоился шофер, уверенный, что причина недомогания пассажирки заключается в том состоянии, в котором она находится.

— Никаких проблем, — солгала Ипполита.

— Если желаете, можно ехать помедленней, — предложил молодой человек.

— Делайте, как хотите, — сухо ответила она. — Я всего лишь спросила, когда мы приедем.

— Не позднее, чем через десять минут, — обиженно ответил он, пожалев, что вмешался.