Черный лебедь

Та самая медсестра, которая ее встретила и направила в кабинет доктора Гренье, отвела ее в комнату на втором этаже здания. Это было что-то вроде больничной палаты, оборудованной очень функционально: широкая кровать, удобная для всех манипуляций, необходимых пациенту, ночной столик, шкаф, кресло, диван, баллон с кислородом на случай нужды. Отказавшись от легкого успокоительного, которое предложила ей медсестра, Ипполита надела ночную рубашку и улеглась в постель, желая побыстрее остаться в одиночестве. Она нуждалась в нем, чтобы поразмышлять как следует над своим положением.

Во время военной бойни погибли миллионы солдат, голод и болезни не пощадили не меньшее число людей. Какой смысл волноваться из-за этого зародыша, который завтра, возможно, будет извлечен из ее чрева? И все-таки ей было не по себе.

Благоразумные и не слишком подверженные влиянию моральных проблем врачи считали, что прерывание беременности — это ее право, и сейчас она готова была воспользоваться им. Но теперь, находясь между сном и бодрствованием в эту бесконечно долгую ночь, Ипполита думала о ребенке, который в безопасной темноте ее чрева зародился и рос. Одна клетка и другая клетка долго скитались в бесконечных пространствах, пока не встретились случайно и слились, чтобы соединиться в одно, чтобы расти вместе. Новые клетки, повинуясь каким-то таинственным сигналам, будут месяцами строить сердце, мозг, руки, ноги, и все вместе сделают возможным появление на свет нового существа. Не какого-то чужого существа, а ее ребенка…

Думая об этом, она тихо плакала, и слезы потоками текли из ее глаз, горячие и оживляющие. К утру Ипполита поняла, что ее ребенок должен жить.

На рассвете, оставив в оплату за причиненное беспокойство чек для доктора Гренье, она вызвала такси и договорилась, чтобы ее отвезли в Милан. Ей казалось, что в первый раз в своей жизни она чувствовала себя по-настоящему спокойной.

В Милане Ипполита сразу же позвонила домой Монтальдо и попросила позвать Эмилиано.

— Мне надо видеть тебя, — заявила она.

Эмилиано понял, что случилось что-то важное, по крайней мере, если судить по её тону.

— Я очень этому рад, — ответил он.

— Хочешь приехать ко мне домой? — продолжала Ипполита.

— Считай, что я уже выхожу, — весело ответил он.

Они встретились у ограды особняка на виа Сербеллони, где жила семья Кривелли.

— Заглуши этот проклятый мотоцикл, пока кто-нибудь не вызвал карабинеров, — предупредила она, имея в виду шум мотора.

Эмилиано послушался и, оставив свой мотоцикл, подошел к девушке, которая смотрела на него с радужной улыбкой.

— Теперь хоть ты объяснишь мне, что происходит? — спросил он.

— Мне просто хотелось увидеть чистое лицо. А твое лицо самое чистое из всех, какие я знаю, — объяснила Ипполита.

Они уселись на каменную кладку ограды и оперлись спиной о ее железные прутья, болтая ногами.

— И это все? — спросил Эмилиано, не скрывая своего разочарования.

— Мне кажется, это немало, — заявила Ипполита, положив ему руку на плечо. — Чистое лицо означает добрую душу, прямой характер, спокойную волю, трезвый ум. Ты для меня воплощаешь все это.

— А ты для меня идея фикс. Я бы и хотел перестать думать о тебе, но я гоню тебя в дверь, а ты влезаешь в окно, — ответил он шутливым тоном, гадая, по какой причине Ипполита сама захотела видеть его.

— Знаешь что, Эмилиано, — сказала она. — Я недавно раздумывала над своей жизнью и пришла к неутешительным выводам. Не знаю, что меня толкало идти всегда наперекор тому, что предписывалось семьей и нашим кругом. Но знаю, что, в конце концов, я оказалась в очень плохом состоянии.

— Не хватает вывода, — сказал Эмилиано.

— Хочу поставить жирную точку и начать все с начала. Вот какой вывод, — сказала она.

— Опять не очень ясно. Непонятно, чего ты хочешь? Моего одобрения принятому решению? — спросил он.

— Гораздо большего. Хочу твоего участия. Если ты согласишься, — потупилась Ипполита.

— Ты имеешь в виду, что мне не придется больше гоняться за тобой? — спросил Эмилиано с ошарашенным видом.

— Именно так. Думаю, что дам себе отпуск на несколько месяцев. Возможно, уеду куда-нибудь далеко, чтобы привести в порядок свои мысли, — солгала она, потому что собиралась уехать просто на время беременности. — Но сейчас хочу сказать тебе, что люблю тебя.

Эдисон для нее и в самом деле был теперь законченной главой.

1990 год АРЛЕТ

Глава 1

Прежде чем подняться на капитанский мостик издательства «Монтальдо», мне нужно было выполнить несколько обязательств. Прежде всего краткий отпуск в «Гранд-Отеле».

Это паломничество я должна была совершить с ней в память о ее отце.

Я хотела отправиться, как всегда, на своей малолитражке, но адвокат Декроли решительно воспротивился этому. До тех пор, пока существовала опасность нового нападения на меня, я должна была смириться с тем, чтобы иметь охрану. Поэтому я собрала багаж и приготовилась отправиться на непривычно вместительной «Ланче» с водителем, в сопровождении такой же машины с двумя моими телохранителями.