Черный лебедь

Но раздевать Женю я не стал. И даже грязных намеков делать не стал. Слишком чиста она для таких намеков. Во всяком случае, мне так казалось.

— Чай, кофе? — галантно осведомился я.

— Если можно, чай.

— Можно. А кофе нельзя. Нету. Я сейчас.

Стаканы у нас в комнате были, на кухне я обнаружил закипевший чайник. Ситечко, заварка, сахар-рафинад — все на месте.

— Чай готов. О чем говорить будем?

— Не знаю, — пожала плечами Женя.

Она смотрела на меня, как провинившаяся первокурсница может смотреть на грозного преподавателя. В общем-то, она и была первокурсницей, но я-то не преподаватель. И она передо мной ни в чем не провинилась.

— Тогда зачем к порядочным парням на улице пристаешь? — спросил я, улыбкой давая понять, что это шутка.

— Сама не знаю. Увидела, позвала.

— И позвала она порядочного парня. А парень, скотина, оказался непорядочным.

— У тебя хорошее настроение? — грустно спросила она.

— Ну, можно сказать, что да. Тебя вот увидел, и настроение поднялось.

— А я тебя увидела, и мне стало грустно, — печально улыбнулась Женя.

— И как мне разогнать твою грусть-печаль?

— Никак. Я знаю, ты любишь Майю.

Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы остаться спокойным.

— И что с того?

— Ничего, — удрученно пожала она плечами. — Хотя… Мне кажется, что ты бы сейчас мог быть со мной. Ну, если бы я тогда не ушла. Ну тогда, помнишь, на пристани. К тебе тогда Майя подошла, я видела.

— Тебе не надо было тогда уходить, — серьезно сказал я. — Возможно, ты права. Возможно, все было бы иначе.

— Правда? — просияла она.

Но прилив счастья не достиг своего пика. Эта волна отступила назад под натиском горького сожаления. Я видел, что Женя очень хочет быть со мной. И очень жалеет о той своей глупой выходке в день нашего знакомства. Мы не успели тогда зацементировать наши отношения, поэтому все так легко разрушилось. Теперь у меня есть Майя. Она повзрослела, изменила свое представление о жизни. Она уже не та легкомысленная и ветреная особа, которая сама не знает, чего хочет. Она любит меня по-настоящему, строит на будущее реальные планы, в которых видит себя моей женой. И я вижу себя ее мужем.

— Но я действительно люблю Майю, — сказал я.

— Да, я знаю.

Она смотрела на стакан чая, но не видела его. Отрешенный взгляд, окаменелая улыбка на губах. Не видела она стакан, но руку к нему протянула. Оторвала его от стола, но не удержала в трясущейся руке. Стакан упал на пол и разбился.

— Ой, сейчас уберу! — встрепенулась Женя.

— Да ладно, не надо, я сам.

Но удержать я ее не смог. Она склонилась, начала собирать осколки. Нет бы принять ее помощь, так я попытался вернуть ее на место. И сделал это неловко и глупо. Обнял ее двумя руками. И в это время в комнату вошла Майя.

— Та-ак! — возмущенно протянула она. — И кто мне объяснит, что здесь происходит?

Я, конечно, мог объяснить, но Майя не стала меня слушать.

— Что, замену мне нашел? — язвительно и с осуждением спросила она.

— Ты не так все поняла.

— Что, продал меня, теперь с ней, да?

— Я?! Тебя продал?! — оторопело уставился я на Майю.

— А разве нет?! Игорь тебе деньги предлагал?!

— А-а, это. Да, предлагал. Но…

— Не хочу тебя слушать! — закрывая уши, взвизгнула она.

Резко развернулась ко мне спиной и пулей выскочила из комнаты. Пока я соображал, бежать за ней или нет, ушло время. И когда я все же отправился ее догонять, было уже поздно. Не думал я, что Майя может развить первую космическую скорость. Вернулся в комнату, но не застал там Женю. Она тоже ушла.

Майю я увидел на следующий день. Выследил ее в перерыве между первой и второй парой, подошел к ней. Но встретил яростное сопротивление.

— Не подходи ко мне!

Она не просто шарахнулась от меня как от чумного, но еще и вытянула вперед руки, отгораживаясь от меня. Неистовый гнев, истерический всплеск нездоровых чувств.

— Я тебе еще раз говорю, ты не так все поняла, — начал было я.

Но Майя снова заткнула уши.

— И насчет денег.

— Я сейчас буду кричать!

Я понял, что Майя не шутит. Впрочем, она уже и без того подняла хай. Вокруг нас уже собирались зеваки.

— Ну и дура! — вспылил я.

И все же мне нужно было объясниться с Майей. Но я отступил, понадеявшись, что к завтрашнему дню Майя успокоится.

Завтра наступило, но Майя в институте не появилась. Домой к ней я идти не рискнул. Вдруг там, на своей территории, она будет еще агрессивней. И следующий день не принес мне встречи с ней. Зато я снова увиделся с Женей. Она проходила мимо меня с кипой книг в руках.

— В библиотеку? — спросил я.

— Угадал.

— Боюсь, что тебе нужно помочь. Но я не робкого десятка.

— Ну, если ты такой смелый, — улыбнулась она.

Если считать, что библиотека — лицо вуза, то можно сказать, что я учился в одном из самых лучших институтов страны. Библиотека у нас первоклассная — огромный выбор литературы, просторные залы — такое ощущение, что тишина в них закачивалась под давлением, как воздух в шины автомобильных колес. Можно говорить во весь голос, а все равно такое ощущение, будто вокруг гробовая тишина.

Но то ли слова наши тонули в этой тишине, то ли говорить нам было не о чем, но разговор не завязывался.