Черный пепел на снегу

– Не ухмыляйся, малец! Кракен – это чистейшая правда! Он выныривает из толщи воды, чтобы обхватить судно своими гигантскими щупальцами и сломать его, как щепку! Ему потом только и останется что подбирать барахтающихся на поверхности людишек! Кракен настолько огромен, что издали его можно спутать с островом!

– Да что ты пугаешь мальцов? – махнул рукой в сторону матроса кто-то из команды. – Посмотри, на малом уже лица нет!

– Ну когда-то ж надо становиться бывалыми морскими волками? – тот подмигнул Богданке. – И знать, какие опасности поджидают их в пути. А ещё вы должны знать про троллюаля! Это самая опасная тварь из всех, что рассекают морские воды. Он не такой большой, как кракен, но нападает гораздо коварнее – подкрадывается под водой к судну и одним мощным ударом переворачивает его или даже подкидывает вверх! После чего подбирает людей, как окунь хлебные крошки! Но! Если его вовремя заметить – то можно отпугнуть. Троллюаль жуть как не любит громких звуков. Поэтому, если вы увидели огромную тень под водной гладью, нужно что есть сил дуть в сигнальный рог!

В следующий момент вся команда вздрогнула от громкого низкого звука, заставившего завибрировать диафрагму и подняться даже самым маленьким волоскам на коже.

Часовой, стоящий рядом с рогом, зашёлся диким хохотом.

– Головой бы тебя в ведро с холодной водой макнуть! – матрос зло сплюнул в сторону шутника. – Да руки марать неохота.

– Вы что там совсем обалдели?! – из палатки на носу корабля показался заспанный и недовольный пассажир. – Я чуть в штаны не наложил! Тут люди спят! Варвары!

– Тут люди спят… – передразнил его матрос, пародируя акцент пассажира. – Надо ж быть таким дерьмом – ни себе ни людям. Ну что, ещё по истории?

– Нет, мы, пожалуй, спать, – Агне приобняла за плечи продрогшую Богданку. – Спасибо за воду и за историю.

Они скрылись в палатке, а норды ещё долго сидели у жаровни, тихо переговариваясь о предстоящем путешествии.

– Сколько твоему старшему лет? – кто-то из команды наконец осмелился задать интересующий его вопрос. – Вроде мальчонка совсем, а глаза цепкие, как у бывалого волка.

– Семнадцать, – коротко ответил Къелл и, немного подумав, добавил, – будет. Мать их лекаркой была, и мальчишкам свою науку передавала. Богдан так, на подхвате был, а Арне уже во всю врачевал. Такие раны и болезни видел сызмальства… Я сначала хотел, чтобы он по моим стопам пошёл, воином стал, а потом понял: талант такой у мальчишки – раны шить. В походе такой человек незаменим.

Вся команда, которая сначала подивилась, как у такого крепкого Къелла мог получиться такой тонкокостный сын, которого того и гляди ветром унесёт, прониклась к мальчишке уважением. Человек-то действительно полезный.

Встала Агне, как только первые холодные лучи стали пробиваться через плотное полотно палатки. Богданка ещё сладко посапывала, и ведьма, вынырнув из-под одеяла, быстренько подоткнула его, чтобы не выпускать старательно накопленное тепло.

За пологом палатки уже царило рабочее оживление.

Первый же порыв ветра принес Агне запах свежей мясной похлёбки. Команда сонно приветствовала её молчаливыми кивками, однако, стоило ей присесть к жаровне, на которой неторопливо закипал завтрак, дали в руки какие-то рыбацкие снасти, с наказом распутать – на обед планировалась свежевыловленная рыба.

– Папка твой сказал, что лекарь ты? – спросил матрос, крутившийся рядом. Невысокий и поджарый, как волк, он производил впечатление опасного противника.

– Да, – немного подумав, коротко ответила Агне.

– Можешь мне зуб вырвать? Не могу ни спать, ни есть.

Ведьма посмотрела на снасти у себя в руках и уверенно кивнула. Ошпарив один из крючков в кипятке из маленького котелка, жавшегося к чану с похлёбкой, она заглянула в услужливо раскрытую пасть и облегчённо выдохнула – рвать ничего не нужно.

Из десны, практически у корня, торчал крошечный осколок рыбной кости. Плоть вокруг побелела и опухла.

Агне слегка надавила пальцами на десну.

– Ыыыыыы… – матрос побелел от боли, но ведьма уже не обратила на его страдания никакого внимания и надавила сильнее, одновременно обезболивая и прощупывая корень. Сам зуб был здоров, немного сколот, но всё же. А вот под корнем уже начинало твориться что-то нехорошее.

Давить ещё сильнее она боялась – зуб верхний, а потому гной мог пойти в пазухи носа – там и до мозга недалеко, и Агне острым крючком начала аккуратно расковыривать ранку вокруг плотно засевшей в десне кости. Оттуда хлынула кровь с желтоватым гноем, от раны начал расползаться отвратительный сладковатый запах.

– Аааааа… – матрос сипел. Ожидание боли выдергиваемого зуба было ещё более мучительно, чем сама боль.

– Терпи, – коротко бросила ведьма, выдавливая остатки гноя. – Иди, сплюнь. Не вздумай глотать, слышишь?

Последние слова она выкрикнула в спину матросу, спешно удаляющемуся от мальчишки-эскулапа и не верящему, что так легко отделался.

Она собиралась дождаться, пока пациент прополоскает рот и вернётся к ней за рекомендациями, и села снова за распутывание снастей. От этого дела её отвлекла Богданка.