Черный пепел на снегу

– Чтобы предупредить, – он заглянул ей в глаза. – Я не могу иначе. Тогда мне этот поступок казался правильным, во мне кипела жажда мести, сейчас я жалею о нём. Больше я не причиню тебе вреда. Обещаю. Ты только прими меня. Я буду ходить по твоим стопам, оберегать тебя от неприятностей и карать твоих врагов. Подумай об этом, родная, у тебя будет больше силы, чтобы защитить ребёнка, ответственность за которого ты на себя так опрометчиво взвалила.

Он взял её ладони в свои руки и начал покрывать поцелуями каждый пальчик.

– Прости меня, если сможешь, и я искуплю свою вину.

– Твой поступок поставил под удар не только мою жизнь, – бесцветным голосом сообщила Агне. У неё в голове не укладывалось, что попытки сбить со следа Астрид и сделанный крюк были зря.

– А ты – убила меня, – он резко поменялся в лице, отпуская её руки. – Меня рвали на части! Я был ещё жив, когда кто-то выгрызал мою печень!

– Я не хотела… они потребовали тебя…

– В уплату за твою ворожбу! Ты воспользовалась силой йотунов, расплатившись за неё моей жизнью! Теперь иди до конца! Закончи ритуал! Прими меня! Наши души навсегда будут связаны, мы всегда будем вместе… – его голос снова стал мягким, как шуршание листьев.

– Нет, – уверенно отрезала она. – Я не стану подселять тебя в своё тело. Скоро твой дух ослабнет, и ты обретёшь покой.

– Я не хочу покоя! – он заметался по комнате. – Я хочу быть с тобой! И я буду!

– Ненадолго, – Агне смотрела в огонь. Ей хотелось перевести взгляд на человека, чью жизнь она оборвала, но это было выше её сил.

– Если ты примешь меня, – он резко остановился и хищно посмотрел на неё, – я не смогу причинить тебе вреда. Не смогу говорить с Астрид, рассказывать ей про тебя. Но если ты меня отвергнешь, я сделаю всё, чтобы ты тоже не задержалась на этом свете. Пусть растворюсь в мироздании, но и ты тоже. Я ненавижу тебя так же сильно, как люблю.

– Значит, так тому и быть, – Агне пыталась остаться равнодушной к его словам, но это было чертовски трудно, – но принимать тебя не стану. Я знаю, чем заканчиваются сделки с такими, как ты.

– Это мы ещё посмотрим.

Агне проснулась рывком. Открыв глаза, она сначала не могла понять, где находится. Только что она сидела в своём доме у очага, а теперь лежит в неизвестной, постылой комнате.

Постепенно память начала услужливо подкидывать ей воспоминания о прошедшем дне.

Рядом спокойно посапывала Богданка, на соседнем топчане лежал Къелл, закинув руки за голову. Грудь его мерно вздымалась в такт дыханию, но Агне всё равно чувствовала, что воин не спит. Она села, спустила ноги на пол, намереваясь дойти до плошки с водой, загодя оставленной вчера.

– Что, кошмары мучают? – спросил шёпотом Къелл.

– Нет, – Агне от удивления споткнулась, запутавшись в собственных ногах.

– Да брось, не умеешь ты врать, ведьма, – он тихо усмехнулся. – Я слышал, как ты стонала и ворочалась во сне. Не переживай, это нормально. Ко мне во снах тоже по первой приходили мои покойники. Со временем черствеешь, становится плевать на них – просто были, жили, ели, спали, и не стало. Это вопрос уже давно решённый: либо ты их, либо они тебя.

Он замолчал так же резко, как заговорил. Агне сделала пару глотков холодной воды, смочив пересохшее во сне горло, и, сразу почувствовав себя немного лучше, уже сделала несколько шагов к своему топчану, когда услышала:

– Ты мне напомнила, ведьма, – снова заговорил Къелл вкрадчивым голосом, – каким был я. Тебе нельзя черстветь. Если кто-то и может спасти нас от этой пакости, Астрид, то это будешь ты. А если на твоём пути станет кто-то, кого нужно убить – за тебя это сделаю я. Помни это.

У Агне от услышанного побежали мурашки по спине. Она вдруг почувствовала в себе океан тепла и благодарности к этому суровому, закалённому в боях и тяготах человеку. И, повинуясь сиюминутному порыву, наклонившись, поцеловала его в щёку.

– Спасибо, Къелл, – тихо поблагодарила она. – Спасибо за всё, что ты для нас сделал.

– Нет, Агне, – он редко называл её по имени, но в этот раз ему захотелось это сделать, словно попробовать такое родное и такое холодное сочетание звуков на вкус. – Это тебе спасибо. Ты раз за разом показываешь мне, ради чего мы живём в этом мире.

Ведьма легла на своё место и, обняв Богданку, быстро забылась в дрёме. А Къелл ещё долго лежал, глядя в потолок. На его щеке всё ещё горел след от мимолетного и лёгкого, словно взмах крыльев мотылька, поцелуя. А губы сами собой растягивались в мечтательной улыбке.

Утро началось, едва на востоке забрезжила тусклая красная полоска. Къелл грубо растолкал Агне и Богданку, велев побыстрее собираться.

– Поторапливайтесь, – ворчал он, – судно отходит сразу после полного рассвета.

Богданка, едва встав, сразу же поскакала умываться, а вот Агне чувствовала себя разбитой. Серые сумерки заставляли и без того уставшие глаза напрягаться, а к горлу подкатывала дурнота.

– Ты никак заболела, – подивилась вернувшаяся девочка. – Да ты вся холодная! Как ледышка!