Черный Принц

Кстати, далеко не факт, что несчастные пали жертвой именно англичан и гасконцев. В материалах Национальных архивов найден протокол судебного спора между двумя лиможскими торговцами Бизе и Баярдом, разбиравшегося в Парижском парламенте 10 июля 1404 года. Адвокат Бизе в процессе заседания рассказал о том, что отец его оппонента Жак Байард пытался 30 лет назад помочь англичанам захватить Лимож: «Отец Баярда, бедный человек и скорняк, в сопровождении других скорняков поднял английское знамя и понёс его к главным воротам, где был схвачен капитаном гарнизона, который затем его обезглавил»⁵⁴.

В том, что недовольная изменой епископа часть горожан могла выступить на стороне осаждавших, нет ничего неправдоподобного — как и в том, что солдаты гарнизона быстро и эффективно расправились с «пятой колонной». Это тем более вероятно, что английская политика на тот момент вообще не подразумевала никаких сверхжестоких мер по отношению к нелояльным подданным. Напротив, гасконские свитки сохранили строгие напутствия, данные принцем спешившему к нему на помощь Джону Гонтскому герцогу Ланкастерскому:

«Для блага и поддержки Эдуарда принца Аквитанского и Уэльского, как и всего населения, он должен заручиться для [сохранения] королевского мира послушанием и расположением жителей Аквитании и других частей королевства Франция. Тем, кто отринул послушание королю и принцу, поддавшись на убеждения врагов короля, или же по собственной воле, и кто ныне хочет вернуться к послушанию принцу, [следует] простить их преступления, даже самые серьёзные, и восстановить их привилегии. Наряду с тем, что порой правильным будет карать за подобные действия, применив королевскую власть, подчас стоит смягчать подобные действия снисходительностью»⁵⁵.

Эдуард Вудстокский пощадил жизни лиможцев, но сполна отыгрался на их имуществе. Обитатели старого города вообще не пострадали от английского карательного рейда, зато мятежные кварталы нижнего города были полностью уничтожены — нетронутыми остались только собор и дома, принадлежавшие проанглийским каноникам. Остальные здания, включая церкви, он приказал стереть с лица земли: каменные строения сломать, деревянные сжечь, а всё движимое имущество вывезти. На лиможцев был наложен тяжелейший штраф в размере 40 тысяч экю. Нанесённый городу ущерб оказался столь значительным, что заново его отстроить удалось только спустя 150 лет. Епископский же дворец простоял заброшенным вплоть до XVI века.

Оставив руины Лиможа в качестве назидания другим изменникам, Эдуард Вудстокский ушёл в Коньяк, где в начале октября 1370 года распустил свою армию. Урок, данный принцем, намертво впечатался в память несчастных жителей города. Даже после формального перехода под руку французского короля в ноябре 1371 года, они не осмеливались впустить маршала де Сансера и его людей аж до апреля следующего года. Но и после того, как провинция была очищена от английских гарнизонов, а маршал всё-таки вступил в Лимож, горожане не сняли с ворот герб принца Уэльского, а просто-напросто поместили над ним герб Франции.

* * *

Взятие Лиможа стало последним крупным военным предприятием Эдуарда Вудстокского. Беда, как известно, не приходит одна — и вот судьба нанесла ему несколько тяжёлых ударов подряд. Прежде всего, поход ещё больше подорвал без того слабое здоровье принца. Вторым несчастьем стала смерть его старшего сына и наследника Эдуарда Ангулемского, который скончался от бубонной чумы, пока принц осаждал Лимож. Несмотря на свой юный возраст, мальчик демонстрировал неплохие задатки. Многие считали, что он пойдёт по стопам деда и отца, станет достойным продолжателем их великих дел.

Третья напасть поразила не персонально принца, однако от этого она не стала менее трагичной. До Эдуарда Вудстокского дошла весть о провале экспедиции сэра Роберта Ноллза — широкомасштабного шевоше по северной Франции. Английская армия была разгромлена в битве при Понваллене. Само по себе это позорное поражение, может быть, и не влияло так уж серьёзно на расклад сил в войне, но принц рассматривал его в едином комплексе с тяжелейшей борьбой за сохранение Аквитании, которую Англия медленно, но верно проигрывала.