Черный спутник (СИ)

  - До смерти? - рассмеялся Рене, - Вот до смерти - и не увидит. Увы, я никогда не служил герцогу Курляндскому, и нет возле него места, на которое мне следует вернуться.

  Мора смотрел на него - когда Рене вот так смеялся, зубы его блестели, как у вампира. "Бедный Папи, - подумал Мора, - ведь наш герцог невольно подложил ему свинью. Если бы мы его тогда не украли - сейчас они бы разговаривали с дюком Курляндским почти на равных".

  - Сашхен, вы оставили распоряжения ювелиру? - спокойно и холодно спросил Рене.

  - Да, сиятельная милость, - склонил голову Плаксин.

  - Не называй меня так, - прошипел Рене и откинулся на подушки. Плаксин сидел с невозмутимым лицом.

  - Простите за дерзость, Сашхен, - не утерпел Мора, - но вы же немец?

  - О да, мой предок воевал Гроб Господень, - с явным удовольствием признался Плаксин.

  - Так почему же вы - Плаксин? Это же русская фамилия.

  - Наша исконная фамилия - Плаццен, но когда царь Петр завоевал Курляндию, мы... - Сашхен замялся, - русифицировались.

  - А-а... понятно... - протянул Мора.

  - Не пора ли вернуть нашу даму? - напомнил Сашхен.

  Все трое прислушались - на облучке шел процесс обучения рисованию головы человека. Из-за темноты практические занятия были недоступны, и Аделаиса читала Левке пространную теоретическую лекцию о пропорциях лица:

  - Ширина лица обычно составляет ширину пяти глаз или немногим меньше. Размер расстояния между глазами равен ширине одного глаза...

  - Не мешайте им, пусть воркуют, - Рене завернулся в плед и привычно вытянул ноги на сиденье.

  - Папи, вам лишь бы разлечься, - праведно вознегодовал Мора, и тут же позвал, - Левка!

  - Да, хозяин! - откликнулся Левка.

  - Остановись и верни нам фройляйн Мегид!

  Карета остановилась, Аделаиса вернулась на место рядом с Рене - тому пришлось принять подобающую приличиям позу. Но не прошло и часа, как Рене уснул под своим пледом, доверчиво склонив голову на плечо фройляйн Мегид.

  - Ваша мечта исполнилась, Аделаиса, - констатировал Мора, человек простой и воспитанный подворотней, - он спит на вашем плече. Подождите еще час - и он положит на вас свои ноги.

  Аделаиса с гневным лицом прижала палец к губам и нежно поправила на спящем плед - совсем материнским жестом.

  - Весело тут у вас, - прошептал Море на ухо Плаксин, - скажите, а та дама, Мартина Гольц, та вартенбергская валькирия - кто она вам?

  - Невеста, - так же шепотом ответил Мора, - так что не раскатывайте губы.

  - Настоящая невеста или как у Левки?

  Левкина невеста была притчей во языцех. Когда-то, покидая Москву, Левка оставил в первопрестольной девицу и посулил ей свадьбу - как только закончит свое последнее дело. Прошло пять лет, последнее дело все никак не торопилось заканчиваться, и никто не знал, ждет девица Левку или вышла замуж за кого другого. Сам Левка, особенно в минуты гнева, грозился все бросить, уехать в Москву и там, наконец, жениться.

  - Я все слышу, - раздалось с облучка, - нечего вам, барин, невесту мою зря склонять. А у Матрены с Морой и в самом деле - шуры-муры.

  - Сдаюсь, - сокрушенно вздохнул Плаксин.

  Под утро карета вкатилась в городишко Швайнберг - Левка на своем облучке взоржал, услышав такое название. Плаксин, глядя в окошко, толково объяснил Левке, как проехать к гостинице, и договорился о комнате - одной на всю компанию. Левка распряг лошадей и приготовился отойти ко сну на краешке огромной общей кровати. На другом краю пристроилась Аделаиса - под пледом Рене, по центру - Сашхен Плаксин. Мора прицелился было, кого подвинуть, чтобы улечься. Рене, выспавшийся в карете, сидел у окна в протертом полукресле и читал похищенную когда-то Морой газету. Мора пригляделся - против света ему было плохо видно - Рене прижимал к лицу сложенный платок.

  - Папи, что, опять? - шепотом, чтобы не будить спящих, спросил Мора.

  - Это всего лишь кровь из носа, - легкомысленно отвечал Рене, - если бы от этого умирали...

  Мора зарычал, покопался в сумках, извлек мешок с кровоостанавливающим сбором и поплелся на кухню - за кружкой и кипятком. Когда он вернулся с заваренным зельем - по комнате руладами плыл Левкин храп.

  - Пейте, Папи, - произнес Мора тоном, не терпящим возражений, и вручил Рене горячую кружку, - я не хочу вашей смерти, что бы вы там не говорили.

  - Не называй меня Папи, - взмолился Рене, - может, ты напоминаешь мне о моем безвременно усопшем сыне...

  - Черта с два. Ваш сын вас так не называл. А я безотцовщина, мне приятно, так что извольте терпеть.

  Рене сморщился и сделал один осторожный глоток. Скосил глаза на кровать - Плаксин спал, открыв рот, и Аделаиса спала под пледом, в позе зародыша.

  - Ты веришь, что она - Зверь? - насмешливым шепотом спросил Рене.

  - А вы?

  - Я дитя просвещенного абсолютизма, как мне поверить в подобную глупость? Еще и в бога прикажи поверить...

  - Был же у вас учитель, этот Десэ, который считал, что он всадник Апокалипсиса.

  - Ага, еще один. Я как магнит для подобных идиотов - и все почему-то бредят Откровением Иоанна Богослова. Поневоле сам чокнешься, - вздохнул Рене, - Ты гадость сварил, невозможно пить.