Черный спутник (СИ)

  - Но вы же старший? - удивилась Аделаиса, - Они же слушались вас?

  - Это игра, моя девочка, - с мягкой горечью проговорил Рене, - я их пленник. Вы угадали, я немецкий дворянин, вернее, когда-то был им. Один мой приятель, господин влиятельный, богатый, но очень бестолковый, помог мне бежать из пожизненный ссылки. Он нанял этих двоих для осуществления своего дерзкого замысла. После побега я утратил имя, да и всего себя, и сделался заложником этой пары, полной их собственностью. Война спутала наши следы, мой спаситель потерял к нам интерес - его карты сыграли, и господина сего увлекли уже новые игры. Я остался пленником, может, почетным, но пленником - и мне некуда бежать, - Рене закрыл лицо руками, но так, чтобы не смазался грим, - впрочем, наша тюрьма - это мы сами. Далеко ли сбежишь от себя самого?

  Рене отнял руки от лица и взглянул на Аделаису своими беспомощными оленьими глазами:

  - Девочка моя, не того вы просите о помощи. Вот вернется с конюшни господин Алоис - просите его, и он вряд ли вам откажет. Только будьте с ним осторожны - с него станется продать вас по дороге в какой-нибудь дом терпимости.

  Аделаиса молчала, в серых глазах ее стояли слезы - и одна за другой жемчужинами покатились по щекам.

  - Не плачьте, девочка моя, он, скорее всего, так с вами не поступит, - Рене взял ее руку и поднес к своим губам, - мои силы ничтожны, но я ему не позволю.

  - Мне так жаль вас, Рене, - сдавленно прошептала Аделаиса, - или вы не Рене? И он - не Алоис?

  - Он Мора, - признался Рене, - а я набрался храбрости и назвал вам свое настоящее имя. Вот и мой сын!

  Мора вошел в прихожую - со связкой багажных ремней в руке:

  - Папи, чего вы ждете? Ваши наряды сами себя не уложат.

  - У нашей любезной хозяйки дело к вам, сын мой, - Рене поднялся и сделал многозначительное движение бровями - так, чтобы Аделаиса не видела, - я оставлю вас наедине с фройляйн Мегид. Ты прав, наряды сами себя не уложат.

  - Вот кто вы, Рене - злодей, идиот, бездарный манипулятор? - Мора вошел и хлопнул с досады дверью, - Девчонка влюблена в вас, как кошка. Готова бежать за вами в Вену.

  - К госпоже Керншток, - сдержанно поправил Рене. Он сложил сорочки в сундук, и сундук напоминал теперь объевшегося крокодила, - Сядь на него сверху, Мора, иначе не застегнется.

  Мора уселся на сундук верхом, и Рене склонился, чтобы свести друг с другом металлические застежки.

  - Вы слепой, Рене? Это все из-за вас, - укорил его Мора.

  - Ты меня демонизируешь, - Рене выпрямился, в расстегнутом камзоле, с растрепанными волосами, - моя звезда в плеяде Амура давно закатилась. Девочка просто хочет учиться рисовать. И госпожа Керншток существует в природе - старая дева, пишет портреты цесарских вельмож.

  - Поклянитесь, что не станете... - Мора задумался, как сформулировать - чего не станет делать Рене?

  - А ты пообещай, что не продашь ее в публичный дом по дороге, - усмехнулся Рене и пригладил волосы, - А я-то - не стану. Я слишком стар для таких фокусов, друг мой Мора. И девочка эта не совсем в моем вкусе.

  - Я знаю, кто в вашем вкусе, - Мора слез с сундука и сделал шаг к Рене. Из ворота белой рубашки выбился амулет на тонкой цепочке - выскользнул, когда Рене застегивал замки на сундуке. Мора дотронулся до этого амулета - розового камня в золотой оправе - и Рене опустил глаза, следя за его рукой.

  - Хочешь сказать - в моем вкусе разве что госпожа Тофана? - он усмехнулся и спрятал амулет под рубашку, - Да, пожалуй.

  - Хочу сказать - этот камень из четок герцога Курляндского, - отвечал саркастически Мора, - вот вы и носите его у самого сердца.

  - В любом случае, девочке со мною ничего не грозит, - любезно отозвался Рене.

  - Но мы с вами не Король-Солнце, чтобы на глазах изумленной публики везти в своей карете юную девицу, - сказал Мора, - поэтому вы рано застегнули свой чемодан. Нам придется одолжить юной Аделаисе что-нибудь из вашей коллекции - мои вещи будут для нее широки. А у вас у обоих - есть талия.

  Рене поднялся в мастерскую Аделаисы - чтобы прихватить-таки с собою незаконченный портрет. Чутье подсказывало ему, что после исчезновения юной художницы портрет послужит ее преследователям неоценимой подсказкой.

  Аделаиса беспомощно вертелась перед небольшим зеркалом - пока что в одном камзоле, рубашке и кюлотах. Чулки на ней были постыдно перекручены, а туфельки - те, простенькие, от почтальонского костюмчика..

  - Как хорошо, что это вы, Рене! - воскликнула девушка, - Взгляните, все правильно?

  - Все неправильно, - Рене присел возле нее на корточки и поправил то, что можно было поправить, затем поднялся и заново завязал галстук, - Поймите, фройляйн, мой наряд - это вам не мундирчик почтальона. Тут нужны определенные навыки...

  - Это в нем вы блистали при дворе? - лукаво спросила Аделаиса, покорно позволяя одернуть на себе рубашку.

  - То, в чем я блистал, давно гвардейцы выжгли на золото, - загадочно ответил Рене, - пройдитесь, фройляйн. Просто из угла в угол, я посмотрю, как вы двигаетесь.

  Аделаиса сделала несколько неуверенных шагов - надо сказать, весьма грациозных.