Черный вензель

Озадаченная прямым вопросом, Зимина злобно уставилась в лицо девушки. Таня и Маго, затаив дыхание, наблюдали за ней. Даша шевелила губами, подыскивая слова для достойного ответа, но вдруг замерла, только несколько раз повела головой вправо и влево, словно вдруг перестала понимать, где очутилась. Потом оттянула ворот куртки, потерла горло и монотонно заговорила, обернувшись к Милич:

– В школе должна быть только одна королева. И это я, всем ясно? А ты с начала года мне все портишь, ты и твоя компания. Все только о вас и говорят. Я не могу с этим жить. Я тебя ненавижу как никого прежде, слышишь? И если не будет так, как скажу, я буду действовать, план уже готов. Я такое придумала, что даже самой немного страшно. Но сделаю, не сомневайся. А сегодня просто повезло, это вне плана.

– Как Пашка под машиной-то оказался? – воспользовался короткой паузой в ее монологе нетерпеливый Маго.

Даша по-прежнему обращалась только к однокласснице, но на вопрос ответила:

– Его какой-то тип в темном плаще в спину пихнул и сразу убежал к остановке, запрыгнул в автобус, подружка твоя его и не видела. Но мне плевать, все равно всем буду говорить, что это она. Других свидетелей не было, точно знаю.

– Чего ты от меня хочешь, Даша? – спросила Милич.

– Всего два пункта, но чтобы железно, без напоминаний. Хочу вписаться в вашу компанию, и чтоб даже не думали игнорить. На вас мне плевать, но этот ваш Воронцов крут, попробую с ним замутить. И еще чтобы ты меня прощала по первому же моему требованию, так часто, как мне будет угодно.

– Точно ничего не забыла? – помолчав, спросила Таня, пока ее друзья в изумлении от такой наглости лишь хлопали глазами.

– А, да, молодец, что напомнила! Пашку отшей так, чтобы он ко мне вернулся. Ну, это когда он выйдет из больнички. И если уродом не останется после аварии. Он в нашей параллели самый красивый, так что должен ухлестывать за мной, это ясно?

– Ясно, – вздохнула Таня.

Зимина впала в раж, зрачки сильно расширились, она снова орала на всю пешеходку. Злата потянула друзей прочь.

– Пойдемте, в одиночестве она скорее придет в себя.

– И нам к тому времени лучше оказаться как можно дальше, – хмыкнула Таня.

Около шести вечера все пятеро впервые собрались вместе в комнате Виктории. Точнее сказать, тут и поодиночке никто из них прежде не бывал. Но после встречи с Зиминой Таня сразу набрала Вику, узнала, что та уже на пути домой, тогда и решили проведать ее. Платон был уже там – Вика так перенервничала в отделении полиции, что намертво вцепилась в его руку и утянула в отцовскую машину.

Особых мер по ее освобождению не понадобилось: Фомину расспросили как свидетельницу случившегося, ни о каких обвинениях речи пока не шло. Кинебомба, едва убедившись в этом, рассерженно убежал по своим делам. Володя ехать в чужой машине домой к Вике, похоже, просто постеснялся.

Отец Вики принес в ее комнату на подносе чай и вазочки с печеньем и конфетами. В другой ситуации дочка бросилась бы ему помогать, но сейчас с ней творилось что-то недоброе. Черты и без того худенького лица заострились, кожа сделалась еще прозрачнее. Она стояла у окна, уцепившись за занавеску, смотрела в пространство перед собой. Маго крутился рядом с озадаченным видом, иногда дергал ее за рукав.

– Вик, так мы пойдем, может? – спросила Злата. – Тебе нужно хорошенько отдохнуть.

– Нет-нет, не уходите, – встрепенулась и заозиралась по сторонам девочка. – Побудьте еще. Просто я очень испугалась… Я никогда не видела, как людей сбивает машина.

– А типа в плаще, о котором Дашка говорила, ты точно не заметила? – не в первый уже раз спросил Магомет.

– Нет, я только на светофор смотрела, торопилась перейти. Потом глянула на Пашу, а его рядом уже нет. И какое-то движение, молниеносное, стремительное, словно пронеслось что-то над дорогой. Потом крики. Тот водитель, который Пашу сбил, жутко перепугался. Кинулся через проспект, хотел сам везти в больницу. Но я опередила и отбивалась от него, от других – кажется, даже ногами. Мне отец рассказывал, что большинство сбитых машиной людей гибнут из-за попыток им помочь.

– Молодец, – тихо похвалил Платон, тоже становясь рядом и кладя руку девочке на плечо.

Она слегка порозовела.

– Примчалась скорая, меня взяли, потому что я сказала, что это мой брат. Потом не смогла назвать имени, ага. Забыла от волнения. Но в больнице, когда меня не пустили в отделение… было страшно думать, что я могу ему помочь тем, что рядом, а мне не позволяют. Счастье, что он все же выжил, иначе даже не знаю…

Выговорившись, Вика слегка успокоилась и позволила Платону усадить себя на кровать.

– Так чем закончились переговоры с Дарьей? – спросил он.

– Ничем, – тут же ответила Таня. – Мы просто развернулись и ушли. То, что надо, мы узнали.

– Удивительный экземпляр, – поделилась своими наблюдениями и Злата. – Обычно, заглянув мне в глаза, люди рассказывают правду, и им стыдно. А эта даже с торжеством говорила, как будто правда у нее с ликованием наружу рвалась. Впервые я вроде как порадовала человека своим даром. Хотя потом она оклемается и пожалеет, конечно.