Черный вензель

– Но это не помешает ей завтра дать показания, – сказала Милич. – Может, нам со Златой дежурство у отделения установить? Она вроде насчет Златки ни о чем не догадалась, и та сможет заново ее обработать…

– Ни в коем случае! – так и подскочил на месте Угушев. – Жду не дождусь, когда она там побывает и наверняка отчитается об этом своем достижении в соцсетях. И вот тогда…

Он жестом фокусника извлек мобильник, нажал на кнопку – оттуда полился торжествующий голос Зиминой, рассказывающей о типе в темном плаще.

– Маго, молодец! – ахнула Милич. – А мы и не додумались!

Злата скромно подняла руку:

– Вообще-то я заметила, как Маго в кармане шарит, поняла примерно расклад и потихоньку сфоткала вас со стороны, ну, чтобы были доказательства, что этот разговор действительно происходил.

– Значит, это только я тупица, – легко вздохнула Таня. – Но, Маго, мы можем прямо сейчас отнести запись в отделение. Пусть поскорее начинают искать того парня в плаще и Вику больше не дергают.

– Еще чего. – Шокированный Угушев даже спрятал телефон за спину. – Хочешь испортить мой триумф? Мужика того все равно уже не найти, уехал и уехал. А так Дашка наговорит на нашу Вику, после чего в соцсетях появится изобличающий ее репортаж: моя запись и Златкины фотки. И все, отныне Зиминой ни в чем веры нет!

– Платон, что скажешь? – спросила Злата.

Воронцов по привычке тщательно все обдумал и вынес вердикт:

– Я согласен с Маго. Пусть следователь сперва выслушает Дарью, а потом мы найдем способ познакомить его с записью, даже если он в соцсети не заглядывает. Манера говорить у нее приме-етная. – Он очень похоже скопировал манеру Зиминой лениво тянуть звуки. Маго захохотал и захлопал себя по коленям, робко улыбнулась даже Фомина. – Вика будет полностью свободна от обвинений.

– В целом я тоже согласна, – сказала Таня. – Только ты не видел сегодня эту Дашу. Она была словно не в себе. Если обозлится еще больше, – она сокрушенно покачала головой, – то, боюсь, в следующий раз своими руками кого-нибудь из нас под машину запихнет.

– Я с ней поработаю, – пообещал Угушев. – Наверное, в первый раз камешек для ее балды оказался маловат. Теперь внушу, чтобы ни к кому из нас даже приближаться не смела.

Таня открыла рот, собираясь возразить, и закрыла. Кажется, наступил момент, когда больше никак не получалось обходиться без их способностей.

Некоторое время все молча допивали остывший чай.

– Антон Кинебомба какой-то странный был сегодня, – сменила тему Вика. – Убежал почти сразу, не поговорил толком с нами.

– Я по пути ввел его в курс дела, – сказал Воронцов. – И он торопился куда-то.

– Ого, мне домой пора, – засобирался, отставив чашку, Магомет. – Мои уже, наверное, дома.

– Э, нет, погоди-ка. – Платон здоровой ногой, как шлагбаумом, перекрыл ему путь к двери. – Ты нам ранее что-то очень рвался рассказать.

– Правда? Не помню…

– Маго, прекращай дурачиться, – велела Злата. – Ты говорил о чем-то очень серьезном и срочном, но нам помешал звонок Вики.

– Так я лучше завтра. Сегодня и так полно всего, Вичка переволновалась… – Угушев, вращая головой, делал ребятам какие-то знаки.

– Нет, я тоже послушаю, – за его спиной встрепенулась Фомина. – Хоть отвлекусь от своих переживаний.

– Вот не думаю, что отвлечешься…

– Говори, – сказала мрачным донельзя голосом Злата. – При таком темпе жизни нам лучше ничего не откладывать на завтра.

Маго метнул на нее согласный взгляд. Приосанился и начал рассказывать.

Глава 15 Единственная кандидатура

Кинебомбе в этот день пришлось вспомнить, что когда-то, лет десять назад, его считали обходительным и обаятельным молодым человеком. Не с первой попытки, но все же удалось очаровать средних лет усталую медсестру, уломать, чтобы пропустила его в неприемные часы. Женщина, держа спину очень ровно, провела его через все отделение, туда, где в отходящем перпендикулярно коридору небольшом закутке две палаты смотрели друг на дружку обшарпанными дверями.

– Отдельная палата, – зачем-то уточнила она, приоткрывая одну и делая Антону приглашающий жест.

Он заглянул, увидел накрытого по подбородок больничным покрывалом человека, который показался ему слишком худым, не тем, кого он искал. Лоб и глаза прикрывало полотенце, рот потемнел и запал.

– Мне кажется, вы ошиблись, мне нуж… – начал Кинебомба, но тут человек встрепенулся, полотенце сползло, и лысый череп засиял в свете лампочки, как бриллиант.

– Привет, рад видеть! – прогудел Давид, указав подбородком на шаткий стул рядом с койкой.

На квадратном столе и подоконнике громоздились пакеты и коробки с гостинцами. Было заметно, что обитателя палаты они не заинтересовали и едва ли ему пригодятся. Антон крайне неловко плюхнулся на стул и сгорбился – вдруг высокий рост начал на него давить.

– Устроился? – скосил на него глаза Давид, шеей он двигал с трудом. – Молодец. А я вот не молодец. В такой важный момент загнулся капитально.

Антон сидел и страдал, не зная, что отвечать, – он не умел общаться с больными, тем более, как он догадывался, с умирающими.

– Рассказывай, и чтоб все до детали, – потребовал Давид.