Чертежи и чары

   - Альмо, мы тут подумали и решили - раз профессор Уллес так некрасиво слился... прости, выбыл из строя, может, ты присоединишься к нам? Мы без знающего историка пропадем. - я даже попыталась заискивающе улыбнуться, но Рохеда только махнул рукой.

   - Иди к демонам, я еду.

   - Плыву, - по привычке поправила я. - И, кстати, надо бы тебе рассказать, кого ты только что послал к демонам...

   Неделю Альмо называл меня "Ваша светлость", пока не убедился в том, что при этом крайне неудобно просить поделиться водой для купания, так что в результате по обоюдной договоренности мы вернулись к прежней манере, хотя иногда я и жалела, особенно когда приходилось силой отбирать у историка вторую тыквенную лепешку. Что делать, на меня опять навалилась лихорадка, которая усугублялась невыносимой жарой. Когда я, наконец, выздоровела, радости моей не было предела. Как вскоре выяснилось, не было предела и скуке.

   Мы плыли без остановок уже довольно долго, недели две, и я успела дважды перебрать левый двигатель и трижды правый. Однажды вечером Север сел рисовать карту побережья, а я устроилась рядом с судовым журналом на коленях, писать было лень, и вместо этого я время от времени тормошила мага:

   - Север, ну скоро мы доберемся до Милезии?

   - Не ной, ты мешаешь мне как следует сосредоточиться.

   - Я не ною, я изнываю от скуки!

   - Можешь присоединиться к Альмо, ему тоже делать нечего. Он до сих пор приходит в себя от твоей истории.

   - Ты вредина.

   - Вот-вот, и это заразно, так что лучше займись своим журналом, ты его сто лет не заполняла.

   - Неправда! Вот вчера, например,...

   - Да-да, по жирным пятнам на последней странице я догадался, кто вчера съел последний пирожок.

   - Может, это было машинное масло!

   - Хм, машинное масло с запахом капусты?

   Что мне было делать? Я отложила журнал, вздохнула и стала смотреть на закатное солнце. Всем иногда нужно немного тепла, только не Северу.

Глава 15

   На следующий день Север объявил, что мы приближаемся к окраине Милезии. Я разозлилась - а вчера сказать не мог? Но нормально позлиться мне не дали, так как из песка стали проступать остатки каких-то каменных строений, и я сразу позабыла про мага.

   - Что это такое? - спросил Сол, указывая на пресловутые руины. Ему ответил наш всезнающий Север:

   - Башни Лаз-Нари, одного из самых красивых городов в этой части мира.

   - В последние годы его жизни здесь были одни трущобы, - отозвался Альмо.

   - Рохеда, ты не понимаешь - о покойных либо хорошее, либо ничего, - наставительно заметила я. - Веди себя прилично.

   Альмо уже собирался что-то сказать, наверное, не стоило мне касаться темы приличий, но Север спас меня от прилюдного полоскания моего невежества:

   - В последние годы своего существования Лаз-Нари действительно мало напоминал тот город, который стоял здесь тысячи лет назад, но когда-то его называли Каменным садом, это был целый ансамбль дворцов и галерей, в которых можно было отдохнуть от шума столичной Кейсы, но затем песок начал свое наступление на город, и из десятков родников, питающих это место, остался только один. Большинство жителей покинуло эти берега, и Лаз-Нари стал прибежищем тех, кому не было места в благополучной Кейсе. Так это место стало считаться трущобами.

   Маг замолчал. Моя кожа наэлектризовалась, и на несколько секунд на месте руин появились белые стены древнего города, я почувствовала сладковатый запах фруктовых деревьев, казалось, сейчас я услышу человеческие голоса...

   - Через пару часов нас встретит Барма, - слова мага нарушили тишину, и странная магия исчезла. Жаль, что видения так недолговечны, и вот вокруг снова пустыня.

   Я не стала говорить спутникам о мираже. Решат, что у меня солнечный удар. Мне дед всегда говорил, что песок в Игнатерре не совсем обычный, недаром пыльные бури гасят любую магию на десятки километров, но сама я никогда не задумывалась об этом. Пообещав себе выписать из столицы какую-нибудь правильную книгу об электромагии и нашем море, я успокоилась и стала предвкушать визит в милезийский прибрежный городок. Правду сказать, я никогда не выезжала за пределы Пустошей, необходимости такой не возникало, да и желания не было. Привязалась я, что ли, к Пестрому, не тянет меня в странствия. На корабле - совсем другое дело.

   К вечеру на горизонте стали вырисовываться очертания башен из желтого известняка.

   - Жаль, что не белые, - вздохнула я.

   - А почему они должны быть белыми? - поинтересовался Север.

   - Просто... - говорить о Лаз-Нари не хотелось, поэтому требовалось придумать нормальное объяснение. - Просто белый отталкивает солнечный свет, что препятствует нагреву зданий!

   - Ну да, - согласился Север. - Только белый известняк добывают к востоку от Лаз-Нари, сюда везти его далековато. А вот Каменный сад был белым, как морская пена.

   Значит, мое видение оказалось правдивым. Жаль, что я плохо представляю, как выглядит морская пена.

   Когда мы добрались до Бармы, я позабыла про все.

   - Ой, а она такая огромная! Ох, Трерогий, эта башня выше нашей водокачки, как она не падает?

   - Я думаю, по той же причине, по которой не падает водокачка, - усмехнулся Север.