Черти поневоле

– Кушайте на здоровье!

– Спасибо, бабуля, век не забудем! – бормотал Эдик, хватая пахучие свертки. – Мы это… Отдадим! За нами не заржавеет!

– Знамо, отдадите, – холодно сказала Яга, вынимая из-за пазухи четыре здоровенных наливных яблока, – а вот это вам на закуску. Полакомитесь.

Яблоки были такие сочные и спелые на вид, что даже черные зернышки светились сквозь золотистую кожуру.

– Спасибо! – ликовали бандиты, рассовывая яблоки по карманам.

– Еще увидимся! – сказала Степанидовна и быстрым шагом свернула за угол.

– Куда это она пошла? – прошептал Серый. – Там же кусты…

– Может, в кусты и пошла, – хихикнул Толян.

– Сейчас я гляну, – сказал Колян и шмыгнул следом за бабкой. Через минуту он вернулся разочарованным. – Нету. Испарилась!

– Значит, точно в кустах устроилась, – сказал Эдик и быстро огляделся. – Пошли отсюда куда-нибудь, перекусим!

От нетерпения братки припустили бегом и вскоре оказались на задворках библиотеки. Здесь было пусто и тихо. На земле валялись окурки и бутылка из-под портвейна «Кавказ». Тут же лежало почерневшее от непогоды бревно, на которое приятели и уселись.

Колбасу ели истово, не очищая от кожуры, закатывая глаза от блаженства.

– Здорово! – сказал Эдик, облизывая пальцы и принимаясь за яблоко. Яблоко он съел вместе с косточками.

– Ну ты, шеф, даешь! – восхитился Серый. – Я так не умею.

– Ты еще зеленый, – миролюбиво сказал Эдик, – тебе еще многому учиться надо!

Через минуту компания заметно повеселела.

– Классная бабуля, – добродушно сказал Серый, – получим бабки, отдадим за колбасу!

– Еще чего, – скривился Эдик, – отдавать! Да у нее денег видал сколько? Перебьется! – Он довольно хохотнул и вдруг обеими руками поскреб голову. – Чего-то башка зачесалась!

– Может, у тебя вши? – подозрительно осведомился Серый, на всякий случай отодвигаясь подальше. И тут же сам заскреб обеими лапами по макушке.

– Ты фильтруй базар! – рассвирепел Эдик. – Какие вши, я же лысый!

– Серый, Серый, – осклабился Толян, – а сам-то ты чего чешешься? Ха-ха-ха! Ой!

Толян против воли тоже принялся начесывать свою шишковатую голову. Через минуту вся компания дружно чесалась.

– Домой надо идти, – сказал шеф, – у бабки вазелин есть, может, у нас пигментация началась?

– Чего-чего? – не поняли пацаны.

– Пигментация, – пояснил шеф, – это когда кожа пятнами идет. Такое бывает, если долго на солнце стоять.

Дружно почесывая макушки, компания бросилась домой, и вскоре они уже вбегали к Маланье во двор.

Не обращая внимания на четвероногого петуха, Эдик влетел в комнату и кинулся к зеркалу. Пятен на голове не было, но зато виднелись два розовых бугорка. Они-то и чесались. Да так, что спасу не было. То же самое обнаружилось и у остальных.

– Шеф, это болезнь, – слегка заикаясь, сказал Серый, – может, даже рак? – Добавил он, стремительно бледнея.

– Дубина стоеросовая! – взвился Эдик. – Рак так быстро не растет. Это, наверное, клещи!

– А почему у всех на одном месте? – резонно спросил Толян.

– Потому что клещи здесь тоже ненормальные! – прорычал шеф. – Все, братцы, бежать отсюда надо. В санчасть!

– А обедать кто будет? – прозвучал раскатистый Маланьин голос. Хозяйка просунулась в дверь и посмотрела на своих квартирантов. – Чего это вы такие встопорщенные?

– Фигню какую-то у вас здесь подцепили, – рыкнул Эдик, наклоняя голову, – клещи, наверное!

Бабка на цыпочках подошла к шефу и брезгливо потрогала бугорки на бритой голове.

– Ой! – сказала она, невольно отступая назад. – Да какие же это клещи?

– А что же тогда? – испугался Эдик.

– Похоже на рога, – решительно заявила Маланья, – вон уж бугорки чернеть начали. У козлят такие с малолетства расти начинают!

– Ты хочешь сказать, что мы козлы? – взвился шеф и снова подскочил к зеркалу. Всмотревшись, он обреченно повернулся к Маланье и упавшим голосом уточнил: – В натуре. Рога!

– Братцы! – жалобно проблеял Колян. – Что же это получается? Мы теперь будем, как бараны?

– Как козлы! – злорадно уточнил Толян.

– Заткнись, – закричал шеф, – уж лучше быть бараном!

– А может, у нас и шерсть начинает расти? – забеспокоился Серый и, сорвав с себя майку, принялся разглядывать тело. Шерсть не росла.

– Фигня, пацаны, – обрадовался Эдик, – прорвемся! Это инфекция!

– В санчасть надо! – подал голос Колян.

– Сначала обед! – строго отшила Маланья. – Я что, зря готовила?

– Давай обед, – обреченно облизываясь, закивали братки, – только побыстрей!

Через полчаса они уже стояли возле санчасти.

– А, это вы! – сказала медсестра, глядя на Эдика поверх очков. – Как ваше бешенство?

– С бешенством порядок, – сказал Эдик, краснея от стыда и злости. – У меня теперь рога начали расти. – Он наклонил голову и продемонстрировал медсестре миниатюрные рожки.

– Рога?!

Медсестра уронила очки на регистрационный журнал, но тут же взяла себя в руки. Она была настоящей медсестрой, а стало быть, человеком закаленным и готовым ко всему. Поэтому девица довольно быстро справилась с собой. Усадив Эдика на стул, она принялась осматривать ему голову.

– Да, действительно… И давно это у вас?

– Уже полчаса, – прошептал Эдик.

– Странно! – медсестра ощупала твердые наросты. – Чешется?