Черти поневоле

Во время этой довольно длинной речи Горыныч слегка задремал и начал присвистывать, когда же Кощей замолчал, все невольно уставились на него.

– Ты, кажется, хотел что-то сказать? – ехидно осведомился Кощей и щелкнул пальцами. – Слово имеет товарищ Горыныч!

Змей заморгал глазами, позеленел и попытался встать.

– Сиди уж! – пробормотала Яга. – А то, неровен час, потолок проломишь.

– Кхе, – сказал Горыныч, – ну да. Ага. – Он уставился на съежившихся братков и невольно почесал в затылке. – А чего с ними делать-то? По-моему, они уже того… Готовы. Думаю, их надо отпустить на все четыре стороны. Всыпать, конечно, для острастки палок триста каждому. У Гаврилы это хорошо получается. А потом пусть идут!

В комнате воцарилась изумленная тишина. Кощей, не веря своим ушам, уставился на Горыныча. Шишига ахнула и закрыла глаза. Костя отрицательно покачал головой.

– Ты что же нам советуешь, душегубец бесстыжий, – не выдержала Яга. – А еще непротивленец! Триста палок! Да они после двухсот как есть помрут! Ты хоть думай иногда!

– Да я, бабуль, чего? – смутился Горыныч. – Я это несерьезно. Что уж, и пошутить нельзя?

– Нельзя! – рассердился Кощей. – Мы тут серьезное дело решаем, а он шутки шутить! Балаган устроил. Вот возьму и в угол поставлю за хулиганство!

– Я больше не буду! – испугался Змей. – Я сейчас серьезно скажу. Их нужно это… – Тут Горыныч замялся, и глаза его удивительно поглупели. – К Лисипицину их пристроить! Пусть село озеленяют. Клумбы делают, цветочки сажают.

– Садись! – Кощей устало махнул рукой.

– Можно я? – Костя встал со стула и вышел на середину комнаты. – Во-первых, необходимо привести их в человеческий вид. А то смотреть страшно. Такое чувство, что парни приползли из концлагеря для чертей. Яга Степанидовна?

– Слушаю, милок! – охотно откликнулась старуха.

– Вы можете избавить их от этих отвратительных рогов? Кстати, длинная шея – тоже ваша работа?

– Знамо, моя! – самодовольно потупилась Яга. – Никто так не может! Я ведь почему их заколдовала? Чтобы задумались маленько. Для острастки!

– Им нечем думать, – сказал Костя, – у них в голове кость одна.

– А разве там что-нибудь должно быть? – удивился Серый и тут же получил тычок от Коляна.

– Вот видите! – продолжил Костя. – Конечно, все это сдерживало их от более серьезных проступков. Но теперь предлагаю их расколдовать!

– Приятно слышать здравые речи! – обрадовался Кощей. – Сразу видно цивилизованного человека. Товарищ Яга! Проведите с подсудимыми необходимую работу, и продолжим!

– Не надо! – затрепетали братки, но Яга их успокоила:

– Не век же вам уродами ходить? Сейчас все исправим. – Она вынула из передника три пирожка и протянула бандитам. – Кушайте, соколики!

Братки принюхались и жадно схватили пироги. Между тем Яга прочла короткое заклинание, и не успели Толян, Колян и Серый проглотить последние кусочки, как рога с тихим стуком отскочили от их голов и упали на пол.

Серый обалдело посмотрел на рога и вдруг схватил себя за шею.

– Ура! – закричал он. – Ура, товарищи! Шея укоротилась!

– К чему такая радость? – сухо остановил его Кощей. – Процесс еще не закончен.

Однако Серый не унимался:

– Шея нормальная! – бормотал он. – Честное слово, укоротилась! Как хорошо-то! Теперь голову отрезать не надо. – Парень посмотрел на всех такими счастливыми глазами, что Яга невольно смутилась.

– Чего уж там! – пробормотала она. – Вот, съешьте-ка еще по пирожку, чтобы не светиться по ночам.

– Я не виноват, – сразу же заявил Шлоссер. – Я не знал, что они в реактор полезут.

– Тебя никто и не винит, – успокоил его Евстигнеев.

Через минуту братки приобрели совершенно нормальный человеческий вид.

– Вот теперь можно разговаривать, – с облегчением вздохнул Костя. – Давайте рассмотрим два варианта. Первый – сдать их районным властям.

– А они отпустят их через час, – возразил Евстигнеев. – Ты не хуже моего знаешь, как такие веши делаются. Я – против!

– Я тоже против, – сказал Шлоссер, – улик никаких, все шито белыми нитками.

– Почему же белыми? – удивился Костя.

– А какими? Красными, что ли?

– Хорошо, – Костя снова посмотрел на братков, – есть другой вариант. Пусть поработают в совхозе. Узнают, что такое труд. Может, исправятся?

– А как же наказание? – тихо осведомился Леший.

– Ну если засчитать все, что они вытерпели, то можно обойтись и без наказания, – сказал Костя.

– Вот кто у нас непротивленец! – восхитилась Яга и, повернувшись к Горынычу, добавила: – Учись, голова садовая!

– А что они такого вытерпели? – не понял Полумраков.

– У Маланьи жили, – пояснила Яга, давясь от смеха. – Она их помоями потчевала!

– Чем?! – изумился Полумраков.

– Поросячьими помоями! – твердо сказала Степанидовна.

– А зачем же они их ели? – еще больше удивился Савелий.

– Попробовали бы они их не есть! – многозначительно улыбнулась Яга. – Маланья и не таких приручала! Она слово знает. Как-никак – моя внучатая племянница.

– Тогда, пожалуй, что да! – сказал Полумраков. – Тогда я понимаю… – и надолго задумался.

– У кого еще будут предложения? – спросил Кощей.