Черти поневоле

И тут бабка запела. Мотив был страшноватый, слов почти не разобрать, братки поняли только разудалый припев:

Эх, тачанка-ростовчанка,
Д наша гордость и краса!
И-эх! Могучая тачанка,
Все четыре колеса!

– Это она про нашу тачку поет! – испугался Серый. – Себе ее заныкала! Такую крутую тачку!

– Я ей заныкаю! – взвился Эдик. – А ху-ху не хо-хо? Бабуля! – позвал он из кустов. – Это мы пришли!

В окне появилось бабкино лицо. Оно было исполнено мрачной решимости.

– Ага, голубчики, нарисовались! – сказала Маланья с какой-то нехорошей радостью, – Обидели сироту-старушку, а теперь извиняться пришли?

– Бабуля, это же шутка, – примирительно улыбнулся Эдик, – тебе ведь все равно зубы надо было выдирать. Вот и выдрала! Зато без боли, как у лучшего дантиста. А мы тебе новые вставим, золотые. Будешь у нас как царица!

Услышав грубую лесть, Маланья на секунду замерла, затем махнула рукой:

– Ладно, уж. Чего там, я на вас зла не держу! Такая уж, видно, планида! А вы чего, обедать пришли? Так ведь рано еще, чай, только завтракали.

– Не, бабуля, мы отчаливаем, – сказал Эдик и подмигнул браткам: вот, мол, как хорошо получается. – Пора нам. Засиделись.

– Ну и отлично, – сказала Маланья, – отчаливайте.

– А это… – Эдик заговорщицки подмигнул бабке. – Нам бы забрать из сарая…

– Что забрать-то? – не поняла Маланья.

– Ну это самое! Да не притворяйся, ты же в курсе.

– Ах, картошечку! – улыбнулась Маланья и тоже заговорщицки подмигнула.

– Ага, – осклабился шеф, – мои парни ее вчера в погреб спрятали.

– Хорошо, – сказала Маланья. – Сейчас я свинью стащу с люка, а вы машину подгоните поближе, да пошевеливайтесь, люди-то, чай, все видят. Секут! Не хочу, чтобы обо мне слухи пошли.

– Йес! Бабуля, – обрадовался Эдик, – сейчас все в натуре забацаем!

Он бросился во двор, и через минуту братки услышали звук работающего мотора. Толян, Колян и Серый побежали в сарай. Маланья вошла следом. Оттащив в сторону спящую Авдотью, она скомандовала:

– В темпе, парни, бегом!

В это время Эдик подогнал машину прямо к двери, и братки в одну минуту забросили мешки в багажное отделение.

Эдик потянулся было вскрыть один из мешков, чтобы проверить содержимое, но увидел вдалеке скорбную фигуру Лисипицина и передумал. Да и бабка, заметив его движение, показала шефу кулак:

– Выедешь из села, смотри сколько хочешь!

– Нормалек! – легко согласился Эдик. – Открывай ворота.

Серый распахнул створки, и братки кинулись к внедорожнику, чтобы забраться внутрь. Но джип неожиданно рванул вперед, причем с такой скоростью, что едва не вписался в поленницу. Лихо развернувшись, он замер, и в раскрытое окно высунулась голова шефа.

– Перегруз, пацаны, – сказал он. – Короче, пилите к механику, а я потом подгребу. Вы с ним перебазарьте по-свойски, перетрите, а я потом подъеду. И это… Не переживайте! Вам ведь главное – от рогов избавиться! – Дико захохотав, Эдик убрал голову и дал по газам. Через мгновение джип мигнул зажженными поворотниками и скрылся с глаз.

– Не понял юмора! – сказал Серый, глядя на Толяна.

– Да все путем, – неуверенно отозвался тот. – Он же сказал, что у него перегруз. Потом приедет.

– Точняк, – совсем грустно согласился Колян.

Бабка молча наблюдала за ними, на ее лице было написано самое настоящее злорадство.

– Что, соколики, – не выдержала она, – обманул вас рогатый? Смылся?

– Ничего не смылся, – разозлился Серый, – раз обещал вернуться, значит, вернется!

– Ну-ну! – Старуха широко зевнула и направилась на кухню. – Жрать захотите – чур не опаздывать.

Братки испуганно переглянулись.

– Че делать, пацаны? – запаниковал Серый. – Может, он и вправду того… Типа слинял?

– Может, и слинял, – неожиданно согласился Толян, – все равно надо к механику идти. Придется. И шеф туда заявится, чтобы рога отчекрыжить. Короче, разберемся!

– Не заявится туда шеф, – покачал головой Колян, – с такими бабками он и так хорошо устроится. Подумаешь, рога! В каком-то смысле это даже здорово. Будет в авторитете. Нет, шеф смылся – это точняк!

Неожиданно сзади скрипнула дверца, и братки увидели стоящую на пороге Маланью.

– Подите-ка сюда! – поманила она их.

Парни нехотя подошли.

– Жрать небось хотите?

– Хотим, бабушка! – захныкали братки.

– Ну тогда идите, чего уж там!

Братки влетели в комнату, шумно уселись за стол и оторопели. На столе стояло блюдо с курицей, ровно разделенной на три части. Три миски, полные благоухающей куриной лапши, стояли тут же.

– Это что? – оторопело спросил Серый, поудобнее устраивая гирю.

– Курица, – неожиданно улыбнулась бабка. – Вы что, забыли, что курицу сперли? А я-то помню! И вообще. Обманул вас ваш командир. Всю картошку себе заграбастал! – Она не выдержала и захихикала.

– Не картошку, – скорбно поправил ее Толян, – а золото!

– Да уж какое там золото, – хмыкнула Маланья. – Коли говорю: картошку, стало быть, так и есть.

Парни непонимающе уставились на нее.