Чертёнок с сюрпризом

— За-ачем? — Ляна лязгнула зубами. — Я могу идти.

Она поднялась, опираясь на Марка, обвела взглядом разгромленный зал кондитерской.

— Мне жаль…

Итан выругался, перебивая ее, подхватил на руки и вынес на улицу.

— Ей жаль… — бурчал он, быстрым шагом уходя от кондитерской. — Нашла время извиняться… Успокойся, я все уладил.

Скорее всего, и оплатил убытки. Ляна прикрыла глаза. Вроде бы боль стихла, но на месте укуса пекло и пульсировало.

— Эй, юная леди! — прикрикнул Итан. — Нечего в обморок падать!

Ляна невольно улыбнулась, взглянув на него.

— Я не падаю, — пояснила она. — Немного кружится голова, и все.

— Ты меня пугаешь, — пожаловался Итан. — Не плачешь, не жалуешься…

Ляну услышала, как рядом хмыкнул Марк.

— А смысл? — поинтересовалась она.

Итан ответить не успел, они добрались до лекаря. Наверное, в кондитерской подсказали, где его искать.

Когда Ляна вышла из перевязочной, Марк сидел в приемной, держа на коленях какую-то коробку, а Итан стоял у окна, скрестив на груди руки и задумчиво покачиваясь с пятки на носок и обратно.

— Все, — громко сказала Ляна. — Можно идти.

— Посиди с Марком, я поговорю с лекарем, — велел Итан и ушел.

— Это у тебя что? — Ляна показала на коробку.

— Пирожные, — пояснил он. — Милорд им столько денег отвалил, чего свое-то оставлять?

Он отложил коробку в сторону и, поднявшись, обнял Ляну.

— Испугалась? — Он тихонько похлопал ее по спине. — Все уже позади.

— Угу… — всхлипнула Ляна. — Все так быстро произошло…

— Нельзя трогать чужих собак, — наставительно произнес Марк, — даже если они маленькие.

— Золотые слова, — добавил Итан, подходя к ним. — Ляна, зачем вы полезли к собаке?

— Простите, ваше сиятельство. — Она опустила голову. — Я не думала, что собачка может быть злой.

— Это хороший урок. Не все то, чем кажется. — Итан покачал головой и вдруг погладил ее по плечу. — Ничего, рана быстро заживет. Вы молодец, что не потратили дар на исправление этой ситуации.

Ляна опешила от похвалы: она была уверена, что Итан будет злиться.

— Вы можете обращаться ко мне на «ты», — выдавила она, смущаясь. И добавила: — Вы же намного старше.

— Правда? — В голосе Итана откуда-то появились ледяные нотки. — Я так выгляжу? Что ж… — Он повернулся к Марку. — Присмотри за ней, хорошо? Твоя сестрица все равно, что тридцать три несчастья.

Ляна не поняла, отчего Итан обиделся. Он не ругал ее из-за погрома в кондитерской, она извинилась, и ее просьба — всего лишь дружеский жест. Странный этот герцог! Может, из-за денег? Так она попросит отца все возместить.

— Балда, — засмеялся Марк, когда она тихонько поделилась с ним размышлениями. — Ты ж его старым посчитала.

— Он старше, и не на пару лет, — возразила Ляна.

Итан шел чуть впереди, широким размашистым шагом. Он, наверняка, ничего не слышал, на улице было шумно.

— Но и не на целую жизнь. — Марк хмыкнул. — Жаль, что ты не в его вкусе, в жены не возьмет. Надежный он… сильный… Смог бы тебя защитить.

— Пф-ф! — фыркнула Ляна, точь-в-точь как кошка. — Он тоже не в моем вкусе. Слишком высокоме… Ой! Что это?

Она остановилась, как вкопанная. По мостовой неслась лошадь без всадника. Люди с криками шарахались в стороны, никто не пытался ее остановить. Прямо перед Ляной на мостовую выкатился разноцветный тряпичный мячик, и за ним побежал мальчик лет пяти. Он не обращал внимания на шум и смотрел только на мячик, а лошадь бежала прямо на него.

Где его родители? Кто отпустил ребенка?!

Ляна едва успела остановить время. Крики и стук копыт стихли, над улицей повисла вязкая тишина. Вздохнув, она оглянулась на Марка. Он тряс головой, упав на колени.

— Лянка, ты можешь… можешь… внутри… — прохрипел он.

Может что? Ляна вдруг поняла, что Марк, в отличие от других, двигается. Значит, и она может? Просто раньше не пробовала! Она сделала шаг, другой… и выбежала на мостовую. Схватив мальчика, она вернулась с ним на панель. Но что делать с лошадью? Ляна не сможет ее успокоить. Оставить, как есть? И кто-нибудь другой попадет под копыта!

Ляна подошла к Итану, который застыл, обернувшись.

— Вы же меня слышите? — спросила она. — Вы… успеете? Дайте знак.

Веки Итана дрогнули. Если это не «да», то она бессильна что-либо изменить. Отматывать время назад нет смысла, неизвестно, кто и когда упустил лошадь.

— На счет «три», — сказала Ляна, возвращаясь на то место, где стояла. Мальчика держал за руку Марк. — Один. Два. Три!

Улица ожила. Уши чуть не заложило от дружного женского визга, а потом и от криков, когда стало понятно, что ребенок спасен. Итан каким-то невероятным образом запрыгнул на лошадь, когда она проносилась мимо, и сумел ее остановить. Люди ничего не поняли, но шумно радовались чудесному спасению.

К мальчику, наконец-то, подбежала мать.

— Лу! — рыдала она. — Мой Лу…

Ребенок, казалось, ничего не понимал, но, увидев мать, заплакал.

— Он глухой, — пояснила его мать. — Играл в переулке, а мяч укатился… Он ничего не слышал, а я не успела…

Благодарности принимал Марк. Люди подумали, что это он успел выхватить мальчика из-под копыт лошади. И Итан, конечно же, тоже выглядел героем.